– Хватит уже заниматься ерундой. Нам нужен план, – вмешался в разговор Протей. – Ульрих, проводник ты превосходный. Тут без вопросов. Ты хорошо знаешь лес, но так ли хорошо знаешь город? С нашей стороны… нет, не с нашей, а со стороны арелатского легата было глупо вверять жизни взрослых мужчин дрожащей твари вроде тебя. Сейчас каждый солдат на счету. У Рима нет такой роскоши, как у Аттала. Помните, что говорили жители? За Арелатом собралось почти полмиллиона человек. Если молва не лжет, то у них и еды в достатке, и броня прочна, и мечи остры. Только сейчас, почти достигнув цели, я понимаю глупость нашей затеи. Если фортуна соблаговолит, то мы убьём Аттала. А что дальше? У него полно полководцев, воспитанных Римом. Любой из них займёт его место. И так бесконечное количество раз.
– Предлагаешь пойти назад? – сказал Анион.
– Нет, я всего лишь рассуждаю.
– Очень редкое для тебя свойство, – пробормотал Гунн.
– Я всё слышу, – сказал Протей. – Нет, мы продолжим движение.
– Весь путь мы идём по наитию, – сказал Прокл. – В гарнизоне следовало всё продумать. Ведь перед тем, как приступить к неразрешимому делу, люди ищут пути подхода. Но зачем теперь обременять голову мыслями о грядущем, если оно непостижимо? Мы же не знали, как попадём в Арелат. Теперь до него рукой подать. Все подходы нашли, а как развязать главный узел – не поняли.
– Ты о чём? – спросил Анион.
– Филипп просто выпнул нас из гарнизона, мол, принесите мне на блюде голову Аттала. А как это сделать и для чего никто не объяснил. Это же не осада города Олоферном2, когда достаточно было вытащить шнурок из калиги, чтобы она свалилась с ноги. Нет – теперь убийства лидера недостаточно.
– Что ж ты не сказал об этом Филиппу? – спросил Протей.
– Не было нужды. Кустодиан высказал соображения, но Филипп стоял на своем. Вы и без меня знаете, что в их споре победил высокий чин, а не опыт.
– Выходит, Кустодиан нас просто принёс в жертву? – возмутился Стиракс.
– У него не было выбора. С легатом особо не поспоришь, – парировал Прокл. – Задание кажется мне всё более безнадёжным. В гарнизоне Хлора я ещё чувствовал азарт, но теперь только тоску. Договорённость префекта с алеманнами – только видимость. У нас ничего не выйдет!
– Остаться в крепости мы не могли, – сказал Стиракс. – Легионер выполняет приказ. Выполнимый или нет – это уже другой вопрос.
– Как заговорил наш Гунн! – посмеялся Протей. – Всё обсудили? А теперь к делу. Парень, где в крепости мы найдём Аттала? Как обойдём его охрану? Как мы поймаем конунга, если лазутчики ни разу не видели его ни в Арелате, ни в гарнизоне?
– Если наши наместники договорились, то мы придём в бург как раз во время затишья.
– Кто ваш наместник?
– Артур из германцев, – ответил Ульрих.
– Это не тот молокосос, который встречал нас на красной линии? – спросил Протей.
– Наверное, он. При Аттале можно стать наместником крепости и в пятнадцать лет. За мешочек с золотом любой может приблизиться к конунгу.
– Ваш Артур, значит, богат? – спросил Стиракс.
– Не знаю, но он на побегушках у Аттала. Нашего конунга сложно понять. В один день он возвышает, в другой – кидает мордой в грязь, – хмыкнул Ульрих.
– Говоришь заученными словами, – Прокл исподлобья взглянул на мальчика.
Ульрих смело посмотрел на грека и продолжил:
– Люди устали от непостоянства конунга и видят на его месте брата Аттала – Эрамуна. Поэтому нам с вами и пришлось на время подружиться.
