И сейчас единственный вывод, который приходит мне в голову, напрямую связан с его недавним маленьким откровением.
Он изучает меня. Изучает, как временно заинтриговавший его объект, чтобы осознанно или неосознанно закрыть болезненный психологический гештальт юности!
Бояров вдруг оборачивается, и я ловлю на себе его взгляд - внимательный и наполненный какой-то тонкой эмоцией, которая дразнит и ускользает от моего понимания. То ли это затаенная насмешка, то ли мрачная ирония... а может, и сдержанный силой воли вопрос.
Господи, ну почему Бояров такой сложный? Поди пойми, что у него на уме, когда он так странно уставился на меня.
- Значит, для тебя всë решает настойчивость? - его губы трогает легкая улыбка. - Неужели другие были менее настойчивы, чем твой Красавин?
Не знаю, каким чудом, но выдержать его взгляд у меня получается. Правда, с некоторым трудом. И при этом о массаже мы забываем оба.
- Василий Андреевич... наш разговор меня напрягает, - с неохотной честностью сообщаю я, надеясь повлиять на здравый смысл босса. - Это слишком личное. Но если вам так интересно, то Красавин просто был первым, кто сумел проявить достаточно внимания, терпения и постоянства, пока не пробудил ответный интерес. А другие «настойчивые»... если и появлялись потом на горизонте, то это было слишком поздно. Их попытки стали лишними и бессмысленными.
Бояров смотрит на меня все так же вполоборота и снизу вверх... и мне кажется - вот-вот дырку просверлит. Еле сдерживаю желание поëжиться.
- Почему?
- Что - почему?
- Почему ты вычеркнула других мужчин из своей жизни? Мне реально интересно.
Странно... он действительно не понимает или притворяется?
- Я не сторонница измен или легких интрижек, - говорю просто и добавляю: - Может, вернемся к работе?
- Ну уж нет, - хмыкает Бояров и, тем не менее, тут же поднимается на ноги. - Перерыв еще не окончен, да и почти всю работу мы сделали, осталось только еще разок проверить и подписать. Но перед этим я хочу провести еще одну проверку. Тоже важную.
Я непонимающе сдвигаю брови.
- Какую проверку?
- Проверку на настойчивость, - любезно поясняет Бояров и, ухватив меня за руку, ловким движением притягивает к себе.
Я даже опомниться не успеваю.
По инерции впечатываюсь в его грудь и чувствую, как он придерживает меня за спину, чтобы я не успела отстраниться.
- Расслабься, - соблазняюще шепчут его губы, едва касаясь моего виска дыханием. - Мы всего лишь проверяем смысловые рамки настойчивости. В этом нет ничего плохого.
Я стою, уткнувшись лицом в воротник его зеленой рубашки и вдыхаю еле уловимый, но безумно волнующий аромат его мужского запаха, смешанного с нотками дорогого парфюма. Это дурман в чистом виде, аж голова кружится. Чувствую, как сильно, учащенно бьется в груди сердце... и не могу понять, у меня это или у него. Колени дрожат.
- Вы... - горло перехватывает спазм волнения, и приходится судорожно сглотнуть, чтобы продолжить: - Вы опять нарушаете свое обещание не трогать меня без моей инициативы.
Бояров легонько поглаживает мою поясницу и с ощутимой улыбкой в голосе откликается:
- Не привередничай, Алëнка. Давай за инициативу засчитаем твой массаж, который ты мне только что делала добровольно. Если бы была против, сразу бы оттолкнула... не так ли?
- Я против, - тут же сообщаю слабым голосом и заставляю себя протестующе толкнуть босса в грудь. - Вы переходите границы!
