И вдруг – о чудо! – появляется блестящий объект. Шелестит, переливается, обещает… Ну как тут не клюнуть? Ну конечно, она выберет его! На фоне остальных даже лужёный солдатик кажется стальным рыцарем.
Эффект домино, говорите? Как насчёт эффекта бумеранга?
Вот что важно понять: виновата не только она. Не её одной вина, что шлагбаум дрогнул. Наш социум сам вылепил этих фальшивых альф, сам натренировал женщин на реакцию о, блестит – беру!, а теперь разочарованно вздыхает, глядя на результаты. Как будто кто-то другой крутил рулетку.
Проблема в самом мире, где циркач с кредитами смотрится привлекательнее настоящего героя из девичьих снов – того самого, сильного духом. Общество придумало эти блестящие обёртки, заменило содержание формой, а потом удивляется: Почему шлагбаум сломался?
И может, в этом и есть горькая ирония – не в том, что женщина сделала неверный выбор, а в том, что выбрать-то толком не из чего. Когда источник отравлен, даже самый надёжный фильтр даёт сбой. В конце концов, если река мутная, то проблема не в плотине, не в шлагбауме, не в воротах – в исходном материале. А когда весь рынок завален подделками, даже самая разумная система отбора начинает лихорадочно сбоить.
Так что выбор – он не только личный, он – системный.
И да, это по-прежнему русская рулетка. Только теперь в барабане не одна пуля, а целый джекпот: сомнительные гены, фальшивый выпендрёж, симуляция харизмы, непредсказуемая реальность и… иногда внезапно выпавшая удача. Шанс.
Шанс, который решит – станет ли это выбором генетического успеха или очередным крахом в эволюционной цепочке ошибок.
И если где-то, кому-то, когда-то вдруг выпадет шанс – настоящий, редкий, ценный – его нужно не просто увидеть. Не просто дождаться. Не просто почувствовать. Не просто распознать. Не просто…
Его нужно уметь выбрать. А это уже не просто инстинкт. Это – искусство.
В современном мире, где феминистская риторика превратилась в неприкасаемую религию, сексуальная провокация давно вышла за рамки невинного флирта. Это больше не про очарование – это про рентный доход. Монетизацию.
Привлекательность стала валютой, а тело – активом с растущей доходностью. Всё продумано, от маникюра до интонации в голосовом сообщении: ни один жест не случаен, ни одна пуговица не расстёгнута зря. Это не кокетство – это презентация товара с прицелом на эмоциональный кешбэк и материальную аренду.
Гиперсексуальность, некогда инструмент биологического отбора, переродилась в хищную форму экономического расчёта. Забудьте про наивный взгляд из-под ресниц или случайное прикосновение локтем – теперь всё это хладнокровно просчитанный маркетинговый план. Помада – маркер намерения, легинсы – визуальный прайс, каждое движение – как рекламный ролик в прайм-тайм. Женская внешность – теперь не средство выражения, а инструмент отлова. И охота давно идёт не на партнёров, а на их ресурсы. В этой воронке рынка тело – упаковка, а внимание мужчин – оборотный капитал.
Спрос диктует условия. В биржевом стакане внимания котировки женской сексуальности скачут по принципу чем меньше ткани – тем выше цена. Мужская заинтересованность – не самоцель, а топливо, и чем мощнее горит взгляд, тем громче звенит касса. Ведь теперь охотник – это самка, а самец – это экспонат с функцией бесконтактной оплаты. Под натиском стратегически обтянутых бедер, матово сияющих ключиц и хищного взгляда поверх бокала просекко мужская психика капитулирует без единого выстрела.
