Алфавит грешника. Часть 2. Было Не было Могло - страница 7

Пока мне сердце не сменили.

«Всегда так было или нет?..»

Всегда так было или нет?

Неужто будет неизменно?

Рождает чудищ божий свет,

И нет их гаже во вселенной.

А мы, поверившие им,

Их лжи об истине и вере,

Страдаем и боготворим

Нас пожирающего зверя.

Поём осанну невпопад

И умолкаем, где не надо,

Под блеск и бряцанье наград

Очередного казнокрада.

Да под прицелом волчьих глаз

Толчёмся стадом бестолковым,

Выпячивая напоказ

Обремененья и оковы.

При этом в жертву отдаём

Своих детей, таких невинных,

Заискивая перед злом,

Как половой пред господином.

Так что же ждать прощенья нам

При жизни и по смерти тоже,

Когда нерукотворный храм

Дыханьем нашим уничтожен.

Когда иудиную мзду

Мы меж собою разделили,

И путеводную звезду

На золотую заменили.

Что удивляться, коль в ответ

Неотвратимо, неизменно

Рождает чудищ божий свет,

И нет их гаже во вселенной.

«Вселенной дела нет до нас…»

Вселенной дела нет до нас,

До наших грёз или заскоков,

С благодеяньем напоказ

И тайной сладостью пороков.

Как нам до страждущих вокруг,

От инвалида до старухи,

И прочих нищих и пьянчуг,

Больных, убогих, сухоруких.

А также прихвостней своих,

Включая собственные семьи,

И даже самых дорогих –

Кто с нами встретит воскресенье.

«Всерьёз я в юности едва ли…»

Всерьёз я в юности едва ли

Представить мог такую жуть,

Что в нищете, в полуподвале

Закончится мой грешный путь.

При всех способностях и фарте,

Не знавший страха и стыда,

На блеск побед сулящем старте,

Как это виделось тогда.

Я не давал себе поблажки,

Не потакал страстям своим,

Ходя в отглаженной рубашке

И бритым, словно херувим.

Причём, не глядючи на риски,

Себя под чёрти что кроя,

Отца и мать, родных и близких –

Кого не мучил только я.

Уже светил мне чин высокий,

Дающий власти произвол,

Но с женщиною черноокой

Меня Господь зачем-то свёл.

И всё построенное мною

Сгорело начисто, дотла,

Когда она своей игрою

Меня, смеясь, с ума свела.

«Вспорхнули, кинувшись гурьбой…»

Вспорхнули, кинувшись гурьбой,

Выстраиваясь вереницей,

В небесный омут голубой

С любовью вскормленные птицы.

Вверяясь крепкому крылу,

Лишь завершится бабье лето,

Они спешат сквозь хмарь и мглу

По им лишь ведомым приметам.

Пока подвыпившая рать,

Выцеливая жертв из стаи,

Коль не получится добрать –

Подранками не разбросает.

Что, не погибнув на лету,

Из сил последних, еле-еле,

Дотянут в леса темноту,

В свои грядущие скудели.

Что, отыскав болот закут,

Или довольствуясь канавой,

В уединенье доживут,

В мучениях до ледостава

А незатронутым свинцом,

Удастся, обойдя преграды,

Увидеть Каспий и Нам-Цо,

Их острова и водопады.

Там до весны прожив, опять

Вернуться к брошенному дому,

Птенцов взлелеять и поднять

Семьёю всей в небесный омут.

«Всего лишь побег от большого корня…»

Всего лишь побег от большого корня,

Я знаю и спорить не смею:

Есть люди правдивей и лучше меня,

Талантливее и умнее.

А сколько ещё на земле мудрецов,

Пока не открывшихся миру,

Скрывают среди разорённых дворцов

Туппумы, пергамент, папирус.

Как непредсказуемо, что предстоит

Извлечь из загадочных творчеств

Тому, кто сейчас в колыбели сопит

Иль рожи родителям корчит.

Поэтому стоит ли мучиться мне,

Сравнения в памяти множа,

Со сгинувшим временем наедине,

С руками скрещёнными лёжа.

Всего лишь побег от большого корня,

Я знаю и спорить не смею:

Есть люди правдивей и лучше меня,

Талантливее и умнее.

«Всевышнего деяния мудры…»

Всевышнего деяния мудры,

Пускай необъяснимы сразу нами:

Он спас меня, избавив от игры,

Когда за стол садился с шулерами.

Потом его невидимая длань,

Назад Вперед

Алфавит грешника. Часть 2. Было Не было Могло - страница 7

Похожие книги