«Словно из сказки» – подумалось мне. Его наряд добавлял мистики происходящему, ведь стой он здесь в джинсах и свитере – всё казалось бы более обыденным. А так…
Я думала о том, что правильно будет выставить его за дверь. Но если я это сделаю, кто поможет мне разобраться с происходящим? Нет, так не пойдёт. К тому же, он кажется довольно… безвредным, что ли…
Кинув на Бражника растерянный взгляд, я повернулась к плите, включила чайник и лампочку на вытяжке. Комната наполнились тусклым жёлтым светом, отчего атмосфера стала ещё более загадочной. Отблески засияли на заледеневших на стекле капельках дождя, побежали по складками одежды и волосам моего неожиданного гостя.
– Ты говорил, что давно тут… ммм… обитаешь? Как ты скрывался? Почему я тебя не видела? – нарушила я молчание.
Бражник повернулся ко мне и опустился на стоящую рядом табуретку. Тем временем я поставила на стол две чашки чая и мисочку с конфетами.
– С начала холодов. Я же говорю, что спал, потому ты меня и не замечала.
– То есть, когда спишь – ты не видим?
– Впадая в гибернацию я становлюсь насекомым. – он смотрел на меня с тоской. – Жаль, что мне придётся рассказывать тебе. Я не особенно красноречив. Но тебе придётся смирится с этим…
– Но всё же, что от меня хочет Сатир?
– Ты нимфа, он хочет заполучить твои способности.
– Он говорил это, но я не нимфа, я человек. И способностей у меня особенных нет. – этот разговор звучал, как в типичных фильмах для подростков: «Ты избранная/ у тебя есть дар/ ты должна спасти мир». И от этого стало как-то неприятно. Казалось, что меня принимают за ребенка, который верит в любые выдумки. Кажется, что всё происходящее – затянувшаяся нелепая шутка.
– Не может быть. Ты, наверное, просто не замечала.
Я посмотрела Бражника. Не хочу с ним спорить и доказывать, что я обычная. Ладно, допустим я «нимфа», а дальше-то что?..
– Хорошо, если это так, то Сатир хочет меня убить?.. Рей странный, но я не верю во всё это.
– Ну, есть два варианта. Он может забрать твоё сердце и попытаться с этим что-нибудь сделать, но вряд ли у него получится. Вариант второй, которым он, скорее всего, планирует воспользоваться – подчинить твою волю. Тогда ты сделаешь всё, что он пожелает.
– Да ну?! – я, недоверчиво прищурившись, покосилась на мужчину. Он в ответ лишь пожал плечами, как бы желая сказать: «думай что хочешь». Мне оставалось лишь поверить ему на слово. Или не поверить…
В дверь громко и настойчиво постучали, отчего я вздрогнула. Неслышно встав со стула, подошла к ней и посмотрела в глазок. Там, нервно оглядываясь по сторонам, стояла Шура, держа в руках мои вещи.
Сняв с крючка запасной ключ, я отперлась и впустила её в квартиру, она же с ходу выпалила:
– Ты нормальная вообще?! Я тебя везде ищу, звоню тебе! Все разошлись, а тебя нет! Вещи твои лежат, а ты исчезла! Я же переживала!
Глядя на её поток возмущения, я видела, как она буквально пылает от злости. Собственно, у неё есть для этого уважительная причина… Впрочем, она часто себя так ведёт… Но я привыкла к этому. Меня давно перестали задевать её выплески эмоций, попытки давить на совесть или жалость. Возможно, усталость тоже добавляла апатии, отчего меня мало волновало её отношение к произошедшему. В конце концов, она обо мне тоже не слишком-то заботились, когда бросила там, на маскараде, одну.
– Мне пришлось очень срочно уйти, прости.
Когда она заметила сидящего на кухне мужчину, её возмущение сменилось откровенной яростью. Швырнув на пол все мои вещи, Шура сказала:
