В самый неудачный момент, когда очередной трип может выбить меня на несколько дней к ряду, когда всё вокруг кажется максимально бесконтрольным, я отпускаю вожжи. И несусь вперёд, лечу в пропасть, парю над бездной, пусть даже за секунду до последнего падения. Ведь если я ни разу не попробую летать – есть ли смысл продолжать выживать?
Единственное, о чём я реально жалею – это дурацкий наряд. Для первого рывка из зоны комфорта можно было выбрать что-то попроще.
И колени мёрзнут в старых дешёвых колготках.
Ещё до конца рабочего дня пишу Елене. Если есть хоть что-то, хоть единый шанс уцепиться за подобие нормальной жизни – я его использую. Я даже на секунду позволяю себе задуматься о походе к психиатру, о серьёзном лечении, в котором я нуждаюсь. Всего на секунду, чтобы панические атаки, которые всегда следуют за этими мыслями, не накрыли меня по-новой.
День подходит к концу плавно, словно покатая горка для начинающего лыжника. Он щадит меня. Заканчиваю переговоры о сложной поставке, и Дима одобрительно кивает моим успехам. Впервые за все годы в этой фирме я делала что-то по-настоящему полезное. Уверена, что он думает о том же, когда на прощание крепко жмёт мою руку и говорит, что его предложение всегда остаётся в силе. Он коротко улыбается и тут же с головой уходит в очередной звонок, а я собираю свои вещи.
Быть может, не я вернулась в этот мир, а какая-то другая, новая Алиса. Или я стала той, что сидела в моём теле во время трипов?
Или всегда и везде была только я, просто мой пазл частенько теряет детали и мне приходится искать их в странных местах. Дорисовывать самой.
Мне нервно и страшно, но впервые это приятные ощущения. Утро стирается в памяти, оставляя там только тёплую улыбку Максима.
В последние минуты в кабинете логистов я снова долго вдыхаю и выдыхаю. Это как упреждающий удар по всему, что ждёт меня дальше, и по моей шизофрении в первую очередь. Сегодня никаких трипов – я только что вернулась, и выпасть снова в тот же день крайне маловероятно. Никаких панических состояний, никаких закрытых стен.
Я больше не прячусь. Один вечер я могу себе позволить.
Ведь могу? Никогда не пробовала.
Выхожу из кабинета настолько спокойной, насколько это в принципе возможно для такого больного человека, как я. Действительно могла бы собой гордиться – если бы прямо сейчас не нарушала все правила, которые с трудом выстраивала всю сознательную жизнь.
Коридор совершенно пуст, и мои шаги гулким эхом отдаются от стен. Стараюсь не думать, почему в конце рабочего дня вокруг ни единой души. Быть может, я так и не вышла из трипа, и передо мной другая реальность. И новая я, которая идёт вперёд, не оглядываясь.
Когда я прохожу мимо нашего с Максимом кабинета и сбавляю шаг, собираясь дождаться его здесь, телефон вибрирует новым сообщением.
"Жду тебя внизу)"
Бесконечно долго спускаюсь в одиночестве по лестнице, на ходу накидывая и застёгивая куртку. Сильный порыв ветра бьёт в дверь с улицы, когда я пытаюсь её открыть. Приходится налечь всем телом, поэтому, когда она поддаётся, я буквально вываливаюсь на улицу и едва удерживаюсь на ногах.
В последний момент меня за локоть ловит чужая рука, спасая от позорного падения в ноябрьскую грязь.
– Снова поймал, – тихо говорит Максим, и всё моё прежнее спокойствие отправляется чертям под хвост.
– Не лучшая погода для охоты, – вырывается у меня, он усмехается в ответ и отпускает мой локоть. Делает несколько шагов в сторону и раскрывает передо мной переднюю дверь чёрного седана. Я часто видела эту машину, припаркованную рядом с офисом, но никогда не думала, что она принадлежит Максиму. – Прокатимся?
