– Ви же виходиль.
– Я ходил с водителем поговорить. Место освободите.
– Ви дальше будите ехать?
– Непременно, место освободи.
Абориген, не отвечая, выражал мимикой и растерянными жестами недоумение по поводу моего странного желания продолжать поездку на собственном месте, оглядывался по сторонам, ища сочувствие у спутников. Сдерживая желание сунуть ему коленом в грызло, я поинтересовался:
– Мне что, водителя позвать, чтобы он тебе всё объяснил?
Объяснение с водителем явно не входило в планы аборигена, и он неохотно освободил сиденье, встав позади, явно рассчитывая занять насиженное местечко после моего десантирования. Часа через два автобус притормозил, водитель включил свет в салоне, встал в проходе и, ища меня глазами, спросил:
– Кто в Артике сходит?
Я поднялся, сместился вбок и громко спросил:
– Кто едет до Степанавана?
Из стоящих откликнулось несколько человек, включая аборигена, который стал настойчиво подпихивать меня в спину, стараясь отодвинуть от заветного местечка. Моё внимание привлекла бабуленька, малюсенькая, сухонькая, вся в чёрном, стоящая рядом с кучей каких-то котомок впереди в проходе на расстоянии двух рядов. Он глядела на меня как-то нерешительно. Я протянул ей заранее приготовленный билет, но она всё не решалась его взять. Тут поднялся лёгкий гвалт, человек пять сидящих пассажиров стали что-то ей горячо втолковывать, размахивая руками. Бабка встрепенулась, подхватила свои котомки и в два прыжка заняла предлагаемое место. Я вручил ей билет и пошлёпал к выходу. Водитель вышел вместе со мной и стал показывать, куда мне идти, а я не понимал, как тут можно разобраться – тьма стояла кромешная. Водитель подвел меня к краю дороги.
– Ногой пощупай.
Я осторожно наступил на что-то каменистое, относительно плоское и явно с небольшим уклоном уходящее вниз.
– Ты, главное, не крутись, а то на дорогу вернёшься, тогда заблудишься. Иди всё время прямо. Она чуть-чуть петляет, но по кюветам поймёшь – почувствуешь кювет справа – бери чуть левее, и наоборот. Глаза привыкнут – легче будет. Ну, давай, удачи.
Глаза, наверное, привыкли, но это не помогло – я ни хрена не мог различить в этой непроглядной мгле, благо ноги как-то стали лучше ощущать дорогу. Шёл сторожко, дабы не забуриться в кювет, – дорога петляла, ковылял еле-еле. Минут через сорок где-то далеко за спиной услышал звук приближающего автомобиля, кружившего по петлям дороги, и остановился – вдруг прихватит?
Минут через пять фары осветили дорогу, я понял, что стою недалеко от правого по ходу движения кювета, сместился ещё правее и поднял руку. Через несколько секунд 69-й ГАЗ притормозил, дверь открылась, я сделал шаг к автомобилю.
– С автобуса, в Артик?
– Да, до гостиницы не подбросите?
– Садись.
Мчались мы шустро, водитель был неразговорчив, я тоже как-то уже замонался – молчали оба. Минут через двадцать со скрежетом затормозили у современного восьмиэтажного здания с внушительным стилобатом. Отклонив моё желание оплатить проезд, водитель произнёс:
– Дежурная на месте, но спит, скорее всего. Звони, пока не откроет, не стесняйся.
– Спасибо.
Он кивнул головой и умчался, а я подошёл к гостиничным дверям – они были открыты. Вошёл в здание, подошёл к закрытому окошку администратора и стал трезвонить в звоночек. Минут через десять-пятнадцать оконце открыла заспанная армянка, несмотря на непланируемую побудку, она была приветлива:
