Эгоизм формирует эгоцентрическое мировоззрение, особенную картину мира в голове больного человека. Как бы город, который весь предназначен для эгоцентрика. Там он царь, тиран, диктатор. Ему плевать на экологию и состояние коммуникаций, на детей, пенсионеров, инвалидов. Жители – его подданные, они все обязаны платить ему дань, а он никому. У него только права, у них только обязанности. Кто не может дать ему то, что он хочет, тот должен быть наказан. При несогласии – уничтожен.
А вот своеволие – это уже действие. Скажем, машина в городе эгоцентрика, танк, которому не обязательно соблюдать правила дорожного движения, замечать светофоры, пешеходов. Зачем? Кто сильнее, тот и прав. Можно вообще закрыть глаза и жать на педаль газа, на танке можно все, танки грязи не боятся.
С налета не вини – повремени:
Есть у людей на все свои причины —
Не скрыть, а позабыть хотят они, —
Ведь в толще лет еще лежат в тени
Забытые заржавленные мины.
В минном поле прошлого копаться —
Лучше без ошибок, – потому,
Что на минном поле ошибаться
Просто абсолютно ни к чему.
Эгоизм прогрессирует, эгоистичная личность постепенно духовно деградирует. Эгоист считает себя Богом, но мир не желает подчиняться его прихотям, не хочет «прогибаться» под него. Объективная реальность оказывается неподатливой и не подвластной диктаторам местечкового разлива. Субъективный мир эгоцентрика и объективный реальный мир на кричаще несовпадающих стыках «царапают» и «корежат» друг друга, эгоцентрик испытывает боль и… находит обезболивающее лекарство.
На эгоизме замешана еще одна очень коварная личностная ловушка «глубокого залегания» – жалость к себе. Она делает человека безвольным, лишает способности конструктивно и рационально мыслить и действовать. Корень этого слова «жало». Саможалость парализует деятельную активность человека, поскольку саможалостное мышление направлено не на устранение причин неудач в себе, а на оправдание себя и поиск виноватого. В ход идут ложь, сплетни, скандальные обвинения, кляузы, оговоры, угрозы. Постепенно человек становится раздражительным, всем недовольным брюзгой и даже агрессивным, если кто-то пытается открыть ему глаза, изменить его картину мира, усомниться в виновности обвиняемых им и «невинности» его – обвинителя. Как бы безнравственно он ни поступал, все его доводы направлены только на самооправдание, он жалеет только себя, полностью вживается в роль несчастной жертвы роковых обстоятельств и винит во всем других.
Вместо того чтобы разобраться с причиной проблемы, он ищет кому бы «слить» переполняющий его негатив, заряжаясь при этом сочувствием. Постоянная жажда подпитки недостающей энергией превращает его в нытика, предъявляющего миру все новые обвинения и беспрерывно жалующегося на обидчиков: «Сколько можно терпеть это безобразие?», «Почему их не накажут?», «Достали все…». При этом нытик не предпринимает никаких действий, чтобы что-либо изменить в себе. Он добровольно лишает себя живого позитивного общения с социумом и постепенно совсем «обесточивается».
Неравнодушный собеседник зря потеряет время и силы, пытаясь успокоить, дать совет. Никакие доводы и аргументы не будут приняты, если не совпадут со «своим мнением», основанным на саможалости. Жалость к себе тесно связана с затаенной обидой, часто необоснованной, глубоко запрятанной внутри, подспудно отравляющей человеку жизнь. Разбор «обидчиков» становится хобби нытика. Идет грандиозная внутренняя разрушительная работа, в результате которой утверждаются упрямство, замкнутость, неприятие всего, что не соответствует его ложному чувству справедливости. Жалость к себе порождает умственную лень и извращенное самомнение, ведет к одиночеству, духовной деградации, болезням.
