«Забрать все воспоминания заказчика, – размышлял Машковичус, – вот ненасытная утроба! Нужно не забыть сообщить Сычу».
Машковичус щелкнул пальцами.
– Ой! – Кате показалось, что кто-то покопался в её мозгах и тем самым разрешил её дилемму.
– А воспоминания? Я все ещё помню, что было вчера.
– Не все. Я забрал всего одну минуту, – махнул рукой Машковичус.
–Спасибо, огромное спасибо, Роман Олегович! – Катя посмотрела на усталое лицо губернатора и поклонилась. Она не знала, как еще его отблагодарить за проявленную щедрость. Хотела, было, броситься на шею и горячо обнять. Но Машковичус – губернатор, её работодатель. Он привык к соблюдению правил приличия. Не то чтобы её сейчас уж сильно беспокоила её репутация (беспокоила, но не сильно, потому что девочка сомневалась, правильно ли она поступила, согласившись на работу) и то, что фамильярность могла опустить её в глазах Романа Олеговича. Просто Катя чувствовала, что подобное поведение в данной обстановке было противоестественным и неправильным. Неразумным. Все равно, что подойти дождливым днем к луже на дороге и ждать, пока по ней не проедет машина и не окатит тебя водой с ног до головы.
К тому же, она видела, как тяжело Машковичусу далась услуга. Полупрозрачное лицо губернатора стало еще прозрачнее. Катя боялась, что её выходка могла забрать у Романа Олеговича последние силы.
–Могу ли я пойти на Торговую площадь вместе с Лаурой?
–Конечно, можешь, – ответил Машковичус, – ступай.
Катя взяла с блюдца одну баранку, и, грызя на ходу, побежала в коридор.
Роман Олегович закрыл дверь кабинета, снял мундир и в одной рубашке развалился в кресле.
«Гроций… Надо бы заглянуть к Гроцию…» – подумал он, устало прикрывая глаза.
За окном говорили люди, шумел океан, хлопали крыльями птицы и хрустели подмёрзшие от снега ветви дерева-дома. Машковичус вслушивался в симфонию города призраков. Постепенно тяжелые думы отходили на дальний план, уступая место исцеляющему спокойствию и тихой гармонии.
Роман Олегович почувствовал, как тяжелеют веки и разум замирает в сладкой дремоте.
«Я сплю? – удивился Машковичус. – Но духи не спят. Тем более духи-губернаторы. У меня еще столько дел. Я даже письмо не прочитал».
Письмо.
Слово раскатом грома раздалось в голове. Приятное покалывание расслабляющегося тела вмиг исчезло. Сна как не бывало. Ноги и руки – все вновь откликалось на малейшее движение мысли.
Тяжелые мысли немедленно вернулись в голову. Машковичус нервно распечатал конверт и пробежался глазами по кривым строчкам письма.
Наитие его не подвело. Опасения оправдались.
Губернатор выбежал из кабинета, на ходу надевая мундир. Не дожидаясь, пока Донатас подаст лифт, спустился по лестнице и, быстро шагая по посыпанной гравием дорожке, направился в сторону пристани.
– И все же, в голове никак не укладывается, – возмущался Василич, – маленький мальчик, который перевез меня через реку, оказался духом, и после встречи с ним я обнаружил у себя удивительные способности! Я стал видеть души тех, кого давно уже не было на земле! Разве такое возможно?! Если между этими событиями какая-то связь, или я уже свихнулся на старости лет?!
– Бросьте, Федор Васильевич, – рассмеялся Гриша, – не преувеличивайте, все гораздо проще, чем вы думаете. Вы просто заключили с мальчиком сделку, поэтому стали видеть остальных духов.
– Сделку, какую сделку? – встревожился медиум. – Ничего я с ним не заключал. Мы и слова друг другу не сказали. Мне даже показалось, что мальчик немой, и я жестом показал ему, что мне нужно на другой берег. Он кивнул головой, я уселся в лодку и мы пересекли реку, а потом…
