Кристина поставила чемодан на колёса и встала вместе с ним. Воображаемые камни и железки оказались тяжёлыми, но она знала, что сможет донести их до аэропорта. Она не вызывала такси, потому что не хотела улететь легко без понимания веса, обретённого ею за это время. По неровной дороге, в метро с пересадками, через толпу незнакомцев девушка абсолютно спокойно везла тяжесть, не понимая значимости, но совершенно точно осознавая, что её нужно везти дальше.
Так она представляла путь, стоя рядом с чемоданом и вздыхая последний раз перед тем, как наконец взять и уйти из квартиры. Кристина уже собралась, окинула ещё раз взглядом стены и, ничего вразумительного не поняв, взялась за ручку чемодана и пошла с ним к выходу, а потом вдруг увидела рядом с собой двух мух и вспомнила, что не закрыла окно на балконе, потому тут же вернулась напоследок выпустить их.
Её любимый коридор, дальше предстала комната, вторая и балкон, открытое окно. Она очаровалась видом: сгустились тучи, нежной стеной пошёл простой дождь. В балконе напротив тоже забыли закрыть окно, и там все горшки ходили ходуном, а платья на вешалках глубоко дышали.
Девушка как проснулась, когда увидела изменение погоды, но ненадолго, пока не закрыла окно, ведь время трактовало свои условия, и если она всё-таки хотела улететь отсюда, пора было это сделать. Кристина забыла про насекомых, окно было закрыто, чтобы не пустить в квартиру кого-то опаснее. Мухи не представляли собой ничего. Она совсем забыла побочную причину, по которой пошла вновь через всю квартиру к балкону.
Окно было плотно закрыто, дверь с той стороны захлопнулась, и ключ провернулся в замке несколько раз, по кругу.
Кристина была мухой, которая выжила. Влетела в квартиру, хозяева ушли, плотно закрыли все двери, окна и не знали, когда вернутся. Ей не ответили на вопросы, её не выпустили, оставили летать в комнатах, идиотизм по кругу. Сутками насекомое не знает, куда себя деть, это огромное количество минут, а когда никто не знает точной даты возвращения, это становится бесконечностью или безумием.
Она побудет здесь, посидит там, вернётся обратно, и так все время. Зачем?
Вот опять: девушка и муха, и кактус, только она. Чем больше ощущаешь в себе муху, тем всё становится абсурднее. Лучше стать кактусом, незаметно без света жить в фонаре. Пока так.
Кристине очень жаль его, но это что-то. Мухи – это беспредел.
На Неглинной
(или неделя № 2 и 3)
– И ты хоть знаешь, куда идёшь? – голос на том конце провода казался беспокойным.
– Не волнуйся, всё под контролем.
Я вышла из метро и, оглядевшись, направилась в сторону, куда устремилось большинство.
Москва такая «проспектная», улицы и дороги широкие, пространство будто на холмах устроилось (ещё одна вечная зарядка для ног, помимо огромных переходов от станции к станции метро), тропы со светофорами для велосипедистов, к которым я так и не могу привыкнуть.
Куда шло большинство? К площади, где проходил очередной политический митинг. Толпа скандировала одну-единственную гипно-фразу в честь известного политика, люди же поодаль, как размежёванные частицы, не понимали, куда пришли, но им было интересно разобраться в сути и принять решение, оставаться здесь или нет, так сказать, на чай.
Для меня это было в новинку. На подобные тусовки за пять лет жизни в Петербурге я не натыкалась, а здесь вот, пожалуйте. Я очень хотела есть, и цель моего пути заключалась в визите Центрального рынка. Постояв минут пять и не обнаружив для себя ничего интересного, я всё же взяла себя в руки (внимание в новых городах поначалу, как правило, расфокусируется) и отправилась к одной из Мекк современных гурманов. Трёхэтажное здание, стоящее посередине проспекта на возвышенности, точно церковь, звало прихожан внутрь.
