Я расслабленно откинулся на спинку: делать мне больше нечего, как связываться с религиозным фанатиком. Но от ответа не удержался:
– Не помню, чтобы в Великой Книге упоминалось о темной сущности тайлубийцев.
Крысеныш из бледного сделался багровым.
– Неучи ныне поучают! Невежды, зримого не зрящие! В древние времена Великая Книга писалась святыми людьми. В древние! Откуда было знать тогда про отродье темнолицее, когда острова южные только двести лет как известны просвещенному миру?
– Вообще-то уже двести пятьдесят, – поправил я, начиная забавляться этим разговором. – Но не в этом дело. Текст Великой Книги, как всем известно, внушил писцам сам Создатель. Так неужели Творец наш во всезнании своем и всемогуществе не смог бы предусмотреть такой вещи, как открытие южных земель и встречу с темнокожим народом? Вы уж думайте, милейший, на кого напраслину возводите.
Человечишка нервно заерзал, воздел очи горе и забормотал какую-то молитву.
– Святотатцы всюду, Создателя поносящие, – пожаловался он кому-то, сидящему на крыше дилижанса. – Тексты святые коверкают, истину с грязью мешают.
– Вот и я о том же, – усмехнулся я.
– Читаете, да не понимаете, – не унимался крысеныш. – Слова видите, а суть их мимо сердец ваших проходит.
– А мне кажется, дэй верно объясняет, – несмело подало голос юное рыжеволосое создание. Я и не заметил, что обе дамы с интересом прислушиваются к нашей перепалке. – Создатель всех своих детей любит одинаково, независимо от цвета кожи.
– О-о-о! – скорбно взвыл горе-проповедник. – Всяк ныне горазд толковать замыслы Создателя! И женщина, вместилище пороков, осмеливается говорить, словно не велел Творец ей молчаливо внимать беседам мужей!
Кто-то явно переусердствовал с чтением древних писаний – таких высокопарных речей и от священнослужителей не услышишь.
– Женщинам непозволительно лишь проповедовать в храмах, – обиделась девушка. – Плохо вы читали святые книги.
– И правда, милейший, где вы изучали богословие? – поинтересовался я. – В столичном университете вам в голову вряд ли вбили бы столько дури.
– Можно подумать, сами вы там учились, – оставив церковный слог, буркнул человечишка.
– Целых три года, – похвастал я, радуясь, что образование в кои-то веки пригодилось. – И богословие у нас по вторникам читал отец-предстоятель Винольского собора.
– Так вы теолог? – оживился крысеныш.
– Я изучал право, но богословие…
– Право? – скривился он. – Теперь понятно.
– И что же вам понятно? – сурово спросил я, услышав в его голосе злобное пренебрежение.
– Юристы все – приспешники Тьмы! – ляпнул он и тут же испуганно сжался.
Но я лишь рассмеялся: глупо спорить с умалишенным.
Не дождавшись затрещины или грозной отповеди, человечек осмелел, расправил плечики и выпятил тощую грудь:
– Адвокаты, нотариусы, судии земные – все сплошь Тьмы служители для глумления над честными людьми Мун посланные.
В отдельных случаях с ним можно было согласиться.
– Души у них черные, как и у островитян черномордых. Хуже только оборотни, твари богомерзкие, блудницами человеческими от семени волчьего рожденные!
Всему есть предел, и крысеныш завизжал, когда мои пальцы сомкнулись на его шее.
– Заканчивали бы вы проповеди, милейший, – прорычал я ему в лицо, не скрывая удлинившихся клыков.
– Что вы себе позволяете, юноша? – заверещала жирная старуха.
Рыженькая молчала. Как мне показалось, она не возражала бы, если бы я придушил и ее соседку. Но убивать кого-либо не входило в мои планы, и я выпустил вяло трепыхавшееся тельце мгновенно вжавшегося в угол человека, дав себе зарок сойти на первой же стоянке.
