– Ну вот, теперь можно протирать. – Гальяно осмотрел опустевшие полки. – Туча, ты живой?
– Живой. – Туча встал на ноги, потер ушибленную поясницу, удивленно посмотрел на развороченный табурет. – Надо было на стул становиться, – сказал рассеянно и принялся собирать с пола книги.
– Какие же из вас помощники?! – вздохнула тетя Лида. – Вы вредители, а не помощники! – Она покачала головой, махнула на них полотенцем и принялась стирать пыль с полок шаповаловского шкафа.
Расторопная тетя Лида управилась быстро, а вот они провозились до самого полдника. У Дэна все это время не шли из головы разные экслибрисы. Там вепрь, тут волк… Странно и любопытно.
Суворов заглянул в библиотеку перед самым полдником, обвел взглядом стеллажи и ровные ряды книг.
– Управились, я смотрю, – сказал миролюбиво.
– Как видите! – Гальяно пожал плечами и тут же спросил: – А правда, что начальник лагеря из этих?
– Из каких «этих», Гальянов?
– Из графьев. Тех, кто хозяйничал здесь до революции.
По лицу Суворова промелькнула тень. Он улыбнулся, но улыбка получилась какая-то безрадостная.
– Можно и так сказать.
– А кто такие Андрей Шаповалов и Игнат Шаповалов? – спросил Дэн.
– В книжки заглянули, любопытные? – Суворов сощурился.
– Заглянули.
– Это братья, сыновья очень известного в свое время промышленника графа Владимира Шаповалова. Игнат – старший, Андрей – младший. Игнат пропал без вести еще до революции. Кажется, уехал учиться за границу, с тех пор о нем не было никаких вестей.
– А Андрей?
– А Андрей остался в России, после смерти отца унаследовал семейный бизнес и все состояние. Он жил с семьей в поместье до самой революции.
– И что с ним стало? – спросил Гальяно.
– Граф Андрей Владимирович Шаповалов и его супруга погибли от рук красноармейцев, а их малолетний сын пропал. Считается, что его успел вывезти за границу доверенный человек графа. – Суворов замолчал, взгляд его упал на остатки поломанного табурета, и голос из задумчивого стал строгим. – А это еще что такое?
– Это я. – Туча выступил вперед. – Хотел стереть пыль с верхних полок, и вот…
– За что мне такое наказание?! – простонал Суворов. – Архаровцы, если и дальше так пойдет, вы не оставите от лагеря камня на камне.
Туча уже хотел было начать извиняться, но командир устало махнул рукой:
– Идите есть!
Дэн выходил из библиотеки последним, обернувшись в дверях, он заметил, что Суворов с задумчивым видом осматривает стеллажи.
После полдника решили смотаться на речку. Инициатором, как всегда, выступил Гальяно. Они спускались к затону, неспешно обсуждая увиденные в библиотеке книги и экслибрисы. Вернее, обсуждали Дэн с Матвеем, Туча задумчиво молчал, а Гальяно, в который уже раз за этот долгий день, вспоминал ласковые пальчики Мэрилин. «Гальянов, вы настоящее торнадо!» – сказала она, смазывая йодом его синяки и ссадины. Йод был пекучий, но Гальяно, стиснув зубы, молчал, даже пытался улыбаться. Она сравнила его с торнадо, а торнадо – это ого какая силища!
На берегу, обхватив руками острые коленки, сидела Ксанка.
– Привет! – Гальяно помахал ей рукой. На ответные реверансы он не рассчитывал, но ведь вежливость еще никто не отменял.
Ясное дело, она проигнорировала его приветствие, так же как проигнорировала Матвея и Дэна. Лишь только на покрасневшем до бурачного цвета Туче задержала взгляд ярко-синих, совершенно неуместных на ее бесцветном лице глаз.
