И вот к ним пришли договариваться. Не стоило сомневаться, что пришли парламентёры исключительно по своей собственной воле и без ведома Эйга. Удивление вызвало не столько появление парламентёров, сколько их предводитель – женщина. Лет сорока с лишним, но с той спокойной красотой, которую не трогают годы. Прямая спина, неторопливые, точно выверенные движения. Даже мужской камзол не мог скрыть благородства её манер. Она внимательно изучила Альгара, затем склонила голову – не покорно, а с достоинством.
– Приветствую вас, герцог Баккерель, ― голос её был подобен тихому летнему ветру, но не стоит обманываться ― он быстро переменится, едва разразиться бури. ― Меня зовут леди Аннабелл Гранд.
За спиной Альгара кашлянул Оскольд, но предпочёл не делать своих шутливых замечаний.
– Приветствую вас, леди Гранд.
Жена или сестра?
– Мы могли бы поговорить наедине?
Невысокий мужчина из числа парламентёров наклонился к её уху и что-то прошептал, но леди величественно взмахнула рукой и спокойно ответила:
– Не стоит, Роберт. Милорд не сделает мне ничего дурного.
В палатке леди присела у стола на предложенный табурет рядом с походной печкой и с благодарностью приняла из рук Альгара горячий травяной чай, отказавшись от вина.
– Вам выдался тяжёлый путь, ― начал он.
– И вы жаждете узнать, зачем я его проделала, но воспитание требует начать разговор издалека? ― Аннабелл устало улыбнулась. ― Я бы предпочла перейти сразу к делу, минуя ненужные светские условности.
Альгар согласно кивнул и сел рядом.
– Только утолите моё любопытство: лорд Гранд не знает о вашем приходе сюда, я прав?
– Вы догадливы. И боюсь, если узнает, то участь наша будет незавидная, ― леди Гранд аккуратно отпила из кружки и посмотрела Альгару в глаза. ― У вас достаточно сил и ресурсов, чтобы взять нас измором. У нас достаточно людей и запасов, что протянуть до лета. Это будет долгая осада, упорная, и, в конце концов, когда люди начнут умирать от голода, они сами откроют ворота. Или вы войдёте чуть позже и обнаружите внутри лишь склеп.
– Как вы сказали, у нас достаточно солдат и ресурсов, и не только для долгой осады.
– Вы правы, ― леди Гранд на мгновение прикрыла глаза, словно ей было больно смотреть. ― Я пришла к вам, чтобы предостеречь от этого. Эйг… вы знаете, он следует старому рыцарскому кодексу. Не тому, где про турниры и подвиги. Ещё старше. Глас Первородного ― свод правил благородной крови.
– Не слышал о таком.
Но даже из названия стало ясно ― касаются они только лордов.
― Неудивительно. Триединый и ныне правящими королями они признаны излишне… консервативными. Но Эйг всегда восхищался их строгостью и праведностью. И до недавнего времени они казались мне действительно самыми правильными ― верность своему слову, смирение и искоренение слабостей. Но у каждого прекрасного идеала есть и обратная сторона, ― на лицо Аннабелл легла тень. ― Если не можешь быть верным клятве до конца и битва проиграна, нельзя сдаться на милость врагу.
– Вы можете передать лорду Гранду, что его наказание не минует, как не избежали его прочие мятежники. Но в обмен на сдачу Брейсвика я, как герцог, обеспечу безопасность его семье и остальных.
– Боюсь, вы меня не поняли, ― Аннабелл потёрла висок, словно у неё внезапно разболелась голова. ― Мы уже покойники. Не будет сдачи в обмен на защиту семьи, ибо это противоречит тому, во что верит Эйг. Во что мы верим. Если вы попытаетесь взять город силой и быстро, то вначале убьют детей и тех, кто не захочет уйти с честью добровольно. Затем все прочие…
