И наверное, никогда в жизни Альгар не видел столько решимости и смелости в одной-единственной женщине.
.
Матушка подняла Лейлу перед рассветом. Заставила тепло одеться и спрятаться.
– Что бы ни случилось, не выходи, – сказала мать напоследок и ушла.
Она прижимала к себе сына, скрючившись в узком тайнике между стенками, и молила Богов, чтобы малютка не проснулся. Она смогла напоить его сладкой водичкой с капелькой сонного корня, но сколько ребёнок проспит. Лейла привыкла не задавать вопросов. Муж и отец лучше знают, как надо поступить. А матушка? Что она задумала?
Было тихо, и Лейла даже стала думать, что можно выбираться, когда крепость наполнилась криками, топотом ног и лязгом железа. Она прижала к себе ребёнка, едва касаясь его детский пуховых волос, и беззвучно зашептала молитву.
.
Когда спускается ночь, приходят тени. Они живут в дрожащем свете факелов, в щелях, в чужих шагах. Тени движутся бесшумно, проскальзывают, тают в темноте и появляются вновь, будто не идут – а плывут сквозь камень. Задремавший часовой уронил голову на грудь и не заметил, как рукоять кинжала стремительно опустилась ему на затылок. Он повалился наземь, а тени двинулись дальше.
Взять крепость, даже укреплённую, бывает проще, чем кажется – особенно если за стенами есть тот, кто откроет дверь. Если таких несколько, это уже не штурм, а почти прогулка. Но на этот раз всё пошло не по плану. Роберт опоздал. Они пробрались внутрь, когда рассвет уже начал окрашивать башни. Их едва не засёк патруль на внутреннем дворе, и, только спрятавшись за бочками, удалось проскользнуть дальше. И когда они уже были в донжоне, какая-то женщина выперлась в коридор с пустым ведром и с визгом уронила его на камни. До покоев Эйга они добрались почти бегом. Странно – охраны не было вовсе. Слишком тихо. Слишком просто. Опыт подсказывал: если всё идёт гладко – значит, ты чего-то не заметил. Или уже опоздал. Альгар почувствовал, как в горле становится сухо, а в животе – тяжело, будто там завязали узел. Опасения оказались не напрасны.
Как лорд догадался о предательстве жены? Уже неважно. Эйг встретил их, держа у горла жены короткий меч. Он оказался моложе, чем Альгар себе представлял: не такой седой, да и морщин на лице почти не видно. В глазах Эйга горел такой знакомый Альгару огонёк безумия.
Солдаты за спиной быстро вышли из комнаты, начиная зачистку крепости. Альгар и Оскольд остались наедине с Эйгом.
– Лорд Гранд, опустите оружие. Эта война окончена, ― как можно спокойнее попросил Альгар.
Лорд лишь презрительно поморщился.
– Неужели ты, мальчишка, считаешь, что я преклоняю колено пред тобой? Никогда я не опущусь ниже безродного приблудны с севера.
Глупо было ожидать, что мятежный лорд сдаться.
– Знаю, но колено вы обязаны преклонить не предо мной, а пред королём.
– Вот когда король появится здесь, тогда и моя спина склонит.
Альгар поймал взгляд Аннабелл: смесь страха и покорности судьбе. Она уже всё решила для себя, ещё тогда, в палатке. Женщина медленно закрыла глаза, в ожидании своей участи.
Оскольд коснулся локтя Альгара и тихо спросил:
– А ты не можешь… как тогда?
Как в Райрате. Там всё вышло скверно. Но если сделать всё аккуратно?
В коридорах крепости разгоралась битва. Их было слишком мало, но благодаря неожиданности они ещё могут победить.
В Аяре, где Альгар провёл прекрасные три года, водились змеи Джохоэсу. Смертельно ядовитые и очень быстрые. Местный охотник Барн Барам показал, что делать, если встретишь такую змею. Лучше всего, конечно, убежать, но если змея близко, то шансов мало. Кто быстрее ― змея с её смертельным ударом, или человек с ножом? Нужно отсечь голову тогда, когда Джохоэсу бросится и будет совсем рядом. Именно такую вот змею напоминал Эйг. Отсеки ей голову и победа будет за тобой.
