внятную, но очень нецензурную фразу. Молодец! Игорь еще на несколько
секунд растерялся, я впитала очередную черную энергию.
Еще пять минут этого безумного плавания с препятствиями: паника
Макара – прилив моих сил – я вливаю энергию в Макара – он тащит меня к
берегу – очередной упадок сил и прилив паники. Метров в десяти от берега я
сосредоточилась и послала сигнал о помощи. Нас заметили. В воду кинулось
сразу несколько человек. Но теперь главное продержаться еще несколько
секунд. Я еще успела прошептать Макару:
– Официальная версия такова. Ты увидел, что я поплыла, стала тонуть и
кинулся меня спасать. Если будут думать прямо противоположное, плевать.
Ты с невинным видом будешь твердить это. Больше ты ничего не видел и не
понял.
17
Когда меня подхватили под руку и выволокли на сушу, я решила, что
теперь имею право потерять сознание. В конце концов, терять сознание
иногда очень удобно. Не надо ничего объяснять, тем более придумывать.
Сейчас я точно была не в состоянии сообразить, какой версии надо
придерживаться. Пусть уж Игорь с Макаром выкручиваются.
***
Я пришла в себя утром. Белый потолок, белые стены – классика жанра.
Видимо, больничный блок. Очень надеюсь, что меня не увезли на скорой в
ближайшую больницу, и это действительно больничный блок Артека, и
может быть, дальше мне повезет, и Макар находится в соседней палате. Я
попыталась почувствовать, где я нахожусь – разумеется, ничего не
почувствовала. Еще бы – после такого напряжения. Все мои
восстановившиеся магические способности пошли к черту. Конечно, после
такой ночки. И теперь никакое восстановление мне точно не светит. Лет пять
приходить в себя как минимум. Ладно, это все сейчас неважно, главное -
выжить. Я осторожно спустила ноги с кровати, попыталась найти свою тень.
Как и следовало ожидать – ничего не получилось. Что ж, будем исходить из
имеющихся возможностей. Голова кружилась, и меня пошатывало. Надеюсь, минут на десять мне сил хватит. Я осторожно выглянула в коридор. Слава
Богу, никого.
Мне продолжало везти. Макар обнаружился в соседней палате.
Выглядел он неважно. Естественно, после такого забора энергии. Депрессия
ему обеспечена. Будем надеяться, до суицида не дойдет. Я ему в любом
случае сейчас ничем не могу помочь, разве что четкими инструкциями. Я
присела на кровать и дотронулась до плеча подростка. Он открыл глаза:
– Алиса! Вы живы?
– Какой правильный ребенок, думает прежде всего обо мне, а не о себе.
А ведь как ловко притворялся.
18
– Как видишь, жива. Ты, к счастью, тоже. Слушай меня внимательно. У
нас в распоряжении всего несколько минут. Помнишь, что я тебе сказала
вчера?
– Да, я так и сказал, но мне не поверили, решили, что это я без спросу
зашел в воду, а вы с Игорем меня спасли. Алиса! Он тебя пытался утопить?!
Да?! – в голосе Макара зазвучали отнюдь не детские ноты.
– Да. Почему – неважно. Долго объяснять. Не вздумай мстить и вообще
не вздумай ни во что вмешиваться. Ты остался жив чудом, и мне бы
хотелось, чтоб в ближайшее время тебя не ликвидировали. Все очень
серьезно. Всякие людские игры с КГБ и ФБР и близко не стояли. – При
словах «людские игры» он вздрогнул. Осознал. Это хорошо.
– Значит, по-прежнему утверждаешь, что ты меня спасал. Собственно
говоря, даже если бы было с точностью до наоборот, ты говорил то же самое.
Значит, и продолжаешь это говорить. Я твои слова подтвержу. Так что тебе
еще и полагается премия за спасение утопающих. Если придут другие более
