– Итак, Лори и Клифф, – начал Перси, – вы будете практически у входа. Машину загрузим как можно больше, поедете на «кирпиче». Мы с Пейдж встанем ближе к центру в моём ранчеро. Грант расположится у конца – там, где смотровая площадка. Он поведёт машину Пейдж. БМВ оставим у мотеля: для этого дела она не совсем подходит.
Содержимое зелёного сосуда подходило к концу, поэтому Перси, недолго думая, ретировался за ещё одной бутылкой. Лори практически засыпал точно так же, как и Клифф. Гранта решили не ждать, а подробности рассказать перед самим выездом. Да он в любом случае не стал бы слушать, ведь, закупив предметы первой необходимости, ввалился бы в номер и уснул до вечера. Пейдж имела подобные планы, но, полежав с закрытыми глазами почти час, так и не поймав себя на сонной ноте, решила отметить на карте кратчайший путь отхода, опять же, если возникнет внештатная ситуация. Перси взял дело в свои руки и единолично ушёл раскладывать арбузы по автомобилям, превышая допустимую нагрузку на «форд» Лорана.
***
Закат. Как новая фаянсовая палитра, содержащая синие, оранжевые, жёлтые и слегка красноватые оттенки. Облака же разрывались в поединке малиновых и голубых цветов, сталкивая их в середине, позволяя поражать себя цветом. Вдали виднелись ветрогенераторы, преобразующие потоки ветра в энергию для питания чайника. Он в свою очередь, как всегда, закипит в самый неудобный момент. Перси страдал от этого проклятия уже несколько лет. Как только выходил покурить на террасу дома, когда уходил в душ, когда занимался любовью на втором этаже дома. Казалось бы, зачем вообще ставить чайник и уходить в душ, но человек с фамилией Миллер хотел успевать везде. Закат в день фестиваля, как можно догадаться, пропустить он не мог, поэтому за несколько минут до начала уже стоял возле входной двери своего номера, опираясь не небольшое ограждение. Пепел от сигареты летел прямо на припаркованные внизу машины, успевая рассеиваться и улетать в сторону поля, ближе к ветрякам, чтобы потом смешаться с потоком ветра, превратиться в энергию и добавить неприятностей в жизнь Перси, выступая дьяволом в полом железном изделии. Когда он подносил сигарету к лицу, левый глаз продолжал фокусироваться на заднем плане, в котором смешивался размытый раскалённый табак с непродолжительным произведением искусства. Именно кратковременность природного холста ограничивала Перси в его наблюдениях. Каждый мог подтвердить, что Перси вечность готов простоять наблюдая за тем, как плывут малиново-голубые облака на глубоком синем фоне.
– Долго стоишь? – Пейдж расплылась в улыбке. Перси не поверил своим глазам.
– Да нет, пару минут. Красиво тут, да?
– Очень. Всё ещё не можешь принять уход Гранта?
– Могу, просто… Представить кого-то на его месте? Это невозможно.
– Так бывает, Перси. Уверена, с ним всё будет хорошо, – параллельно своему ответу Пейдж закурила. – Кстати, как та песня называлась, ты всегда её напевал… Семь минут что-то там…
– Семь минут в раю? – лёгкая ухмылка озарила лицо Перси. – Тебе понравилась?
– Спрашиваешь, конечно, понравилась! Может, споёшь мне? Я только припев помню, он простой.
– Ха-ха, если уж сама Пейдж Картер просит, почему бы и нет, – Перси выдержал паузу. Метронома поблизости не было, поэтому пришлось импровизировать.
Перси характерно откашлялся и уже был готов начать петь, как его резко оборвала сработавшая сигнализация на машине Пейдж. Были проблемы с электроникой, и машина начинала «орать» без причины в совершенно случайный момент времени. Больше всего это приносило проблем ночью.
