Провожающая меня служанка спешила поскорее дойти до зала приёмов, а я шла нарочито медленно. Если я хозяйка этого вечера, как хочет Повелитель, то мне не предстало бежать. Если же он хотел чего-то другого, то… пусть ждёт. Говорят, желания, иногда, исполняются. Главное верить.
Наконец, стали слышны нежные переливы музыки. Кстати, чего не отнять у этого мира, так это красоту музыки. Как это возможно не знаю, но факт. Я балдею от неё, и занятия танцами были моими любимыми.
До зала оставалось пятьдесят шагов, как музыка стихла и в наступившей тишине звук, моих колокольчиков подразниваясь, отскакивал от стен. Новая музыка не успела начаться, как резко оборвалась. О, Повелитель услышал меня. Он заинтригован или злится? Какой образ он рисует в своих мыслях? Ждёт ли нашу встречу или обдумывает наказание?
Служанка была уже у двери, а мне предстоит пройти ещё полпути. Нет. Не буду ускоряться, хотя все знают, что я в курсе их молчаливого ожидания. Стоило мне подойти к двери:
— Амира Аманта! Я так сосредоточилась на размеренном шаге, что едва не вздрогнула от неожиданности. Сделала четыре шага и замерла.
3. Глава 3
Тишину в зале можно было потрогать руками. Я даже слышала злое дыхание «отца». Ну и пусть, лишь бы у меня всё получилось.
Пристальный взгляд прошёлся по мне, пытаясь заглянуть под покрывало. Прикусив губу, досчитала до трёх и медленно поднимаю голову.
Мужчина сидит на ковре среди множества подушек, перед ним низкий столик, заставленный едой. Вся его поза говорит о том, что он готов в любой момент сорваться с места или дать отпор. Истинный воин.
Повелитель давно небрит, оно и понятно, всё время в боях, тем не менее чувственные губы так и манят помечтать о поцелуе. Прямой нос и смуглая кожа. Высокие скулы и тот самый пристальный взгляд серых глаз из-под слегка нахмуренных бровей.
— Да продлят боги ваши дни, мой Повелитель, — я тихо радуюсь, что голос не дрогнул. — Да будет выстлан ваш путь победами.
Калим усмехается уголком губ и наклоняет голову набок. Он ещё не видит меня, поэтому в глазах любопытство. Кажется, наказание пока отменяется.
Он медленно проводит указательным пальцем под губой и словно что-то решив, глядя мне в глаза, пьёт из кубка. Я знаю, что сейчас в зале много людей, но вижу только Калима. Весь мир сузился до него и перестал существовать.
В тишине подхожу ближе, взяв в руки кувшин, наполняю кубок вновь. И как хозяйка хочу пойти обслужить гостей дальше, но Калим резко вскидывает руку останавливая меня. У него красивая рука, длинные сильные пальцы.
— Слава о твоей жемчужине, Хатир, не врёт, — лёгкая хрипотца звучит музыкой.
Я готова слушать этот голос бесконечно, он обволакивает и заполняет собой.
— Ты воспитал достойнейшую из достойных.
Это мне кажется или сейчас что-то будет? Слишком сладко говорит. Я сильнее сжала узкий кувшин.
— Скромна и кротка.
Ой. Всё-таки будет: в глазах Калима зажёгся азарт.
— Но так ли это на самом деле? — цепкие глаза отпускают меня и сосредоточиваются на «отце».
— Мой Повелитель, моя дочь чтит законы нашего мира.
— Твой мир — я. Так, почему же она в покрывале?
Приятно, что некоторые вещи можно предугадать и подготовиться заранее. Пока «отец» думал, что ответить сказала:
— Я не была уверена, что достойна предстать пред вами без него. Мой Повелитель.
Калим смерил меня взглядом, приподнял бровь, облокотился рукой на подушку и сказал:
