Амарант. История жеребенка - страница 18

– Теперь нам нельзя возвращаться домой, – выдавил из себя Кай.

– Почему это? – Марик внимательно вглядывался в просветы между деревьями, ожидая погони.

– Ты что, не понял? Теперь все решат, что это мы всё съели! Там же наши следы! И конюх нас наверняка заметил!

– И что нам теперь делать? – Марика пробрала дрожь от ушей до кончика хвоста.

– Для начала надо найти хоть какой-нибудь еды, – Кай неопределённо мотнул головой и поковырял снег копытом.

Марик опустил голову вниз и внимательно принюхался. Сквозь свежий, холодный запах снега он почувствовал едва слышный аромат черничных кустов. Ну, конечно же! Они стояли на его любимой черничной полянке! Раскопав сугробы копытами, жеребята принялись уплетать мёрзлые зелёные стебельки.

Смеркалось. Ветер подул сильнее, неприятно леденя кончики ушей, мокрая шерсть свалялась и повисла сосульками.

– Ка-а-а-ай! Ма-а-а-а-ри-и-ик!!

– Это Зануда с Тихоней!

Тяжело дыша, запыхавшиеся хозяйки жеребят вышли на черничную полянку.

Зануда, порывшись в кармане, извлекла кубик сахара и протянула его Марику. Едва он потянулся к угощению, Зануда вцепилась в недоуздок, стараясь поскорее пристегнуть чомбур.

Несмотря на опасения Кая, обвинять жеребят в краже овса никто не стал. Все лошади выглядели усталыми и озабоченными, словно после долгого спора. Марик привычно взбил себе подушку из опилок, свернулся на ней калачиком и приготовился слушать.

– Последний раз повторяю: люди, лю-ди это! Их проделки, – недовольно объяснял из своего денника Тунгус. – Видал я и не такое в своей жизни… И не один раз. Теперь живите до лета с пустыми животами. Летом вырастет трава, будет что есть.

– А я всё-таки утверждаю, что это потусторонние силы, – настаивала Тётушка Бу своим низким, грудным голосом. – Теперь я точно похудею и стану как текинка какая-нибудь!

– Можешь думать, что хочешь, – процедил сквозь зубы Тунгус. – Еды от этого не прибавится.

– Но почему люди больше не дают нам еду? – робко спросил Марик.

– Какая разница? Тебе важна причина? Узнаешь ты её или нет – легче от этого не станет! – отрезал Тунгус, после чего повернулся хвостом к проходу, показывая, что разговаривать больше не желает.

Марик задумался. Ему казалось, что разница всё-таки есть. Нужно было понять, почему люди решили забрать их еду. Может быть, у людей закончились торты с колбасой (или что они там едят?), и им пришлось съесть всё самим, чтобы не умереть? Или же они просто забыли про лошадей? Ведь лошади тоже не всегда помнят про людей… Но лошади-то людей в конюшнях и не держат?

Громыхая вёдрами, прошёл конюх, раздавая голодным лошадям болтушку из отрубей. Проглотив свою порцию, Марик снова улёгся на опилки. В животе поселилась тянущая боль. Лошади ещё долго о чём-то спорили, и под гул их голосов жеребёнок уснул.

Разбудили его громкие крики с улицы. Марик вскочил на ноги и прильнул к двери. Он слышал голоса Зануды и Кормильца, но слова разобрать было сложно. Потом всё стихло. Марик уже собирался снова заснуть, когда дверь распахнулась, и вошли хозяева лошадей.

– Где сено? – закричала Зануда, лязгнув замком ближайшего денника.

– Здесь тоже нет!

– Да было, было… Вот только проели.

– И тут нет!

– Почему лошади стоят голодные?

– Ничего они не голодные, – монотонно бубнил малознакомый голос (Марик с трудом извлёк из памяти образ его обладателя – изредка посещавшего конюшню низенького, неказистого человечка с бесцветными бегающими глазами. Кажется, именно его все называли Начконом). – Они отруби ели.