— Соскучилась по тебе, Никуш, — мама ласково гладит меня по волосам и быстро целует в щёку. — Может, недельку у нас с Игорем поживешь? Он тебя до работы подвозить сможет.
Одна мысль о нескольких часах, проведённых в машине с маминым мужем и его адским характером, заставляет меня бешено крутить головой.
— Не могу, мамуль. Спатифиллумы твои любимые только зацвели. Боюсь, завянут.
— Это внук мой Максим, Люба, — объявляет раскатистый голос главы дома. — А это бабуля твоя новая, Любовь Ивлеева. Прошу уважать и жаловать.
— Здравствуй, Максим, — с улыбкой отвечает мама и слегка розовеет, когда тот вручает ей букет, который предусмотрительно купил по дороге.
— Очень приятно познакомится, Люба, — услужливо урчит грейпфрутовый баритон. — Прошу прощения, что раньше не заехал.
Мужчины проходят в дом, а мама быстро ныряет носом в разноцветный ворох лепестков и, наклонившись ко мне, заговорщицки шепчет:
— А Максим-то огонь, Никуш. Горячий.
Ох, даже мама пала жертвой протеинового бургера.
Я провожаю глазами удаляющуюся супергеройскую задницу и твёрдо заявляю.
— Не в моём вкусе, мамуль. К тому же у меня Глеб есть.
— Как у тебя, кстати, с ним? — приобняв за плечи, мама увлекает меня в царские покои имения Ждановых. — Приехали бы как-нибудь вместе в гости.
— У нас всё отлично, — говорю уверенно, потому что у нас с Глебасей и впрямь всё отлично. — Глеб сейчас занят подготовкой к вступительным в аспирантуру, поэтому видимся мы только по выходным.
— О как, — поднимает брови мама. — Какая железная у твоего Глеба выдержка. Я бы от такой красавицы, как моя дочь, сутками не отлипала. Как он, должно быть, мучается: всего три месяца вместе, а тут эти экзамены не вовремя.
Вот за что я обожаю мамулю, так это за деликатность в проявлении материнской заботы и любви. Знаю, что она переживает за мои отношения с Глебом, но всё равно не опускается до того, чтобы тыкать носом в то, что, по её мнению, у нас не так. Разве что намёками.
— Мам, мне ведь тоже сейчас на стажировке надо сосредоточиться, поэтому экзамены Глеба как нельзя кстати. Зато в выходные мы ни на минуту не расстаёмся.
— А с сексом-то у вас всё хорошо, Никуш?
Ну, у кого лучшая мама? У меня, разумеется. В четырнадцать Любовь Ивлеева сама посадила меня на наш кухонный стул и со скрупулёзностью университетского преподавателя поведала о неотвратимости появления коитуса в моей жизни, его последствиях и самых надёжных способах защиты от нежелательной беременности и всякой дряни. Благодаря этому, секс не ассоциируется у меня с тем, чего необходимо стыдиться, и именно поэтому мама первой узнала о том, что я потеряла невинность с Витей.
— До секса у нас ещё не дошло, мам.
В тот вечер в клубе всё и должно было случиться. А эротичный тверк задом предназначался не для того, чтобы польстить кэповской ширинке, а для того, чтобы подтолкнуть Глеба к более решительным действиям. Мне очень нравится, что он относится ко мне с уважением и не форсирует события, но я же, в конце концов, здоровая двадцатиоднолетняя женщина... А какая здоровая двадцатиоднолетняя женщина не мечтает заняться развратным сексом со своим парнем спустя три месяца знакомства?
Мама вновь поднимает брови, демонстрируя лёгкое недоумение, после чего быстро целует меня в щёку и тянет в кухню.
— Потом поболтаем. Не терпится дочь собственной кулинарией побаловать. Я сегодня необычный штрудель приготовила.
