Мы сидели у окна и сердито молчали. Амир гневался, не на меня, на ситуацию, которую не может изменить сам и вынужден слушать меня. Он, Тёмный и вождь, мужчина, создавший гигантскую империю, держащую в страхе весь Тёмный мир, вынужден прислушиваться к мнению женщины. И не просто женщины, а жены, которую любит и должен защищать от всего мира. Это его сверхзадача жизни – спасти меня, и вдруг выясняется, что я сама решаю что-то и мало того, спасаю его мир. Однажды он уже высказался по этому поводу и очень чётко дал мне понять, что так делать не следует. Это уже не гарем, и даже не вождь, это непонимание мужчины. Одно дело, когда я с перепугу нарушила законы физики – такой энергетический импульс простился женщине нервического склада с истериками. А уж осознанное решение включиться в борьбу с сильным врагом – а Собиратели для него враги, это сомнению не подлежит – Амир понять не может.
– Амир, не сердись…
– Я никогда не сержусь на тебя.
Он погладил меня по голове, но в этот раз мои торчащие в разные стороны волосы даже ему не подчинились – сразу выпрямились ёжиком.
– Амир, я правда хочу быстрее стать нормальной… ты не успеваешь меня даже запомнить… всегда что-то происходит, и я превращаюсь в ужас какой-то…
– Ты прекрасна.
– Ага… шутка такая, я же видела себя в зеркало. Конечно, ты всегда красивый…
– Не всегда. Я монстр.
– Ну, с этим мы давно уже выяснили…
– Что выяснили?
Наконец мне удалось отвлечь его от мрачных мыслей, Амир склонился и с интересом заглянул в глаза.
– Конечно, выяснили. Я-то тебя всегда вижу красавцем, а ты? Даже не перечислить, какого цвета я уже была… не женщина, а хамелеон.
Я вздохнула тридцать пятый раз и захныкала:
– Амир, я устала болеть и синеть, хочу стать просто женщиной в твоих руках, а если начать сейчас с ними войну… то это может продлиться веками. Ты успеешь увидеть окончание этой войны, а я могу не дождаться. Я действительно хочу посмотреть на свадьбу, на красивые платья, потанцевать с тобой… Сам сказал, что скоро буду плавать в море, ага, море… посадишь в казематы, а сам на войну пойдёшь, жди тебя лет сто.
Это был страшный удар по самолюбию всех сразу – Тёмного, вождя и мужчины. Я сама не верила, что смогу ему это сказать: обвинить в невозможности устроить мне нормальную жизнь под крылом силы и безопасности. Несколько секунд абсолютной тишины и мраморные руки чуть не сподвигли меня на усиление эффекта путем ручьёв слез, но я вовремя одумалась – не стоит перегибать палку, вождь может и догадаться о хитроумной интриге своей жены. Пусть думает, что я всего лишь наивно рассчитываю на доброжелательный настрой детей из сна.
– Рина, им нельзя верить.
– Мне сто раз говорили, что тебе нельзя верить. Ты сам говорил.
Этот удар он перенёс стойко, даже не вздохнул, только длинно выпустил воздух, и я сразу отступила:
– Амир, я не хочу ни с кем бороться, совсем не хочу. Понимаешь, я только помогу им совсем немножко, совсем-совсем, под твоим жесточайшим контролем. Ты знаешь этот мир, знаешь всех: Хранителей, Собирателей, мутантов и ещё всяких других, а я только хочу мира со всеми. Я не хочу войны, я совсем обычная женщина, мне бы у тебя под бочком лежать в отпуске… где-нибудь на солнышке…
И что-то произошло в пространстве, какое-то лёгкое дуновение энергии. Я замерла, не страх, а волнение заполнило сердце – кто-то отреагировал на мои слова, тот самый кто-то, кто руководил воздействием на меня. Амир тоже почувствовал это изменение, но его реакция была именной той, которая единственно возможна для него – он прикрыл меня своим телом и уложил на пол. Сразу несколько тел накрыли нас, мы оказались в коконе энергии и полной темноте. Великолепные, это они прикрыли нас с Амиром своими телами. Я ничего не видела, только сердце грохотало в голове, и билась мысль – надо сказать что-то этой энергии, объяснить ей, что Амир не враг ей, он меня таким образом защищает от всего и от всех. Амир не давил на меня своим телом, странным образом извернулся и завернул меня в себя, обнял руками и горячо дышал в лицо. И я зашептала лихорадочным шёпотом в его губы:
