Амнезия. Дневник потерявшего память - страница 3

В любом случае не в этой комнате я узнаю́ больше о себе. Она похожа на вычищенное место преступления. Морской пейзаж на одной стене, рамки с морскими узлами на другой. На бежевой стене напротив резко выделяется темный прямоугольник. Я подошел ближе, чтобы рассмотреть, и мои подозрения подтвердились: в этом месте вбит гвоздь. Получается, недавно отсюда убрали рамку. Было ли это как-то связано с амнезией или нет? Вспомнить, конечно, не получится. Придется спрашивать. Я продолжил осмотр: простая кровать с одеялом в синюю и белую полоску, книжные полки, заставленные школьными учебниками второго класса[3] и классической литературой, письменный стол, стул, разные вещи образцового ученика и… компьютер.

Не очень-то здесь весело.

Я включил компьютер и приложил указательный палец на считыватель отпечатков пальцев, чтобы разблокировать.

Та же история.

А, нет. Ссылки на игры – хоть что-то. Шахматный онлайн-клуб, где меня зовут Найтфайт[4].

Я не смог подключиться к игре, потому что забыл пароль. За едой дела также не наладились. Когда я спустился к завтраку, стол был накрыт: апельсиновый сок, хлопья без глютена, органическое варенье и два рисовых хлебца. Пиалка, стакан и столовые приборы. Арно слушал концерт в гостиной, а Беатриса разгружала посудомойку.

– Мы решили дать тебе поспать, – гордо заявила она.

По одному только тону я понял, что речь шла о необыкновенном одолжении, и предположил, что надо бы поблагодарить.

– Э-э-э… Спасибо.

– Не стали тебя ждать. Мы не знали, во сколько ты встанешь.

– Ничего страшного, – ответил я.

«Мне даже лучше», – подумал я.

– У меня аллергия на что-то? – спросил я, рассматривая продукты на столе.

Беатриса издала какой-то стон, значение которого я не успел расшифровать, и заявила:

– Нет, не то чтобы. Но это здоровая пища, понимаешь? Ее ты лучше перевариваешь.

Я кивнул. Раз уж она так говорит…

Откусив кусочек от рисового хлебца (не так уж плохо) и проглотив, я рассеянно спросил:

– Мне… мне кажется, в комнате не хватает какой-то рамки. Что это было?

Беатриса открыла рот и замерла.

– Я… мы… Мы много разговаривали с доктором Люка́, сам знаешь. И он нас… попросил… убрать кое-какие вещи.

– Убрать?

– Да, – продолжила Беатриса, пытаясь скрыть смущение, – доктор сказал, что тебе нужна самая нейтральная обстановка, чтобы не сбивать с толку память. И что меньше всего нужно на тебя давить. Послушай, солнышко, я не хочу больше об этом разговаривать. Боюсь ошибиться и сморозить какую-нибудь глупость. Я вовсе не хочу замедлять твое выздоровление, понимаешь?

Меня невольно передернуло от «солнышка», однако Беатриса, озабоченная тем, чтобы быть осторожной, этого, к счастью, не заметила. Иначе стало бы только хуже.

– Понимаю, – покорно ответил я, чтобы не смущать ее еще больше.

В этот самый момент на кухне появился Арно, и хотя он улыбался, напряжение только усилилось – я с трудом дожевал последний кусочек хлебца.

– Итак, сынок, я правильно расслышал, вы говорили о выздоровлении? У тебя для нас хорошие новости?

– Ты не так понял, Арно, – поторопилась поправить его Беатриса, – я лишь сказала, что мы убрали с глаз некоторые вещи, чтобы не замедлять выздоровление.

Он с досадой вздохнул, и улыбка стерлась с его лица.

– Все это сплошные бредни! С Роменом все нормально! Он в состоянии вернуть себе память и без этих театральных постановок, не так ли?

Я решил спрятаться за осторожным ответом: