– Я предпочитаю ночевать в кровати, а не в чашах с горячей водой.
Стражники, нервно поглядывая на патриция, не решались заговорить с ним. Шай подошел к одному из них и похлопал его по плечу, отчего стражник поежился.
– Какой ты нерешительный, – бросил ему патриций. – Молчишь, не говоришь со мной. Как видишь, во рту у меня нет кляпа. Но, если тебе так привычней, я могу взять что-нибудь в рот.
Стражник вытянулся во весь рост и отрицательно замотал головой.
– Мне бы переброситься парой слов с вашей бывшей правительницей, – сказал Шай.
Стражники робко переглянулись, будто ожидая мести повелителя ветров за то, что сделали с ним в мэрии.
– Дейны уже нет в городе, – наконец выдавил из себя стражник.
– Бежала? – удивился патриций.
– Нет. Из столицы пришел красный огонь от секретария Далонга. Вчера двое плавийцев посадили ее на каравеллу и повезли в Триарби на разговор с короной.
– Надеюсь, ей будет о чем поведать старику Далонгу. – Шай завел волосы за голову и взлохматил их. – Где советники синедриона?
– С кем из них вы изволите общаться? – с необычайной услужливостью уточнил стражник.
– Не люблю, когда мне отвечают вопросом на вопрос. Общаться изволю со всеми: и с Акирой, если она не занята скорбью по сыну и супругу, и с Эрбусом, если он найдет для меня время в перерывах между сражениями с Хищниками, и даже со старым Одвином. Последнему со мной пообщаться будет особенно приятно, сдается мне.
На лице стражника проступил пот – меньше всего он ожидал такой сокрушительной осведомленности.
– Если вам будет угодно… – Стражник вытер лицо рукавом коричневой туники. – Я справлюсь у советников, могут ли они принять вас.
– Мне будет угодно, чтобы они сей момент выползли на свет из своих нор и предстали передо мной.
Стражник подскочил на месте и рванул в противоположную от набережной сторону. Шай с почтением выставил свой локоть в сторону Кларены, предлагая ей взять его под руку. Кларена приняла благородный жест и, следуя бок о бок с патрицием, пошла за ним в сторону самого длинного пирса. Мачео рука предложена не была, и он неторопливо шел позади, рассматривая пирс и лодки на реке.
– А ты умеешь быть обходительным с дамами, – сказала Кларена, ощущая пальцами упругий бицепс патриция.
– Я многое умею, – ответил Шай. – И многое знаю. Глупец на троне Эрзальской долины надолго не задержался бы. Когда я был еще совсем юным, меня и сестру обучали танцевать. Матушка хотела, чтобы ее сын умел быть кавалером для дам, а дочь – дамой для кавалеров.
– Но ты стал кавалером для кавалеров.
– Зато надежды матушки насчет моей сестры всецело оправдались. К слову, то, что Альвара делает с кавалерами за закрытыми дверями своей опочивальни, поразило бы даже опытных дам. На свое счастье, матушке и батюшке не привелось узнать об этом.
– Я знаю, что такие, как ты и Мачео, у нас в Байхиби тоже есть.
– Такие, как мы, есть везде.
– Их в Байхиби я никогда не спрашивала. Неловко было. А тебя спрошу. Почему вы не ложитесь с женщинами?
– А почему с женщинами не ложишься ты?
– Потому что… Потому что мне нравятся мужчины, – стушевалась Кларена.
– Вот и мне тоже. Все просто, – ответил Шай, и к этим словам сложно было что-то добавить.
– И все же, – не унималась Кларена, пока они медленно гуляли вдоль пирса, – что тебе нравится в юношах? Это из-за тела и внешности? Или из-за души?
– Я считаю себя сильным. Мне нравится сила. А в мужах силы больше, чем в женщинах. Поэтому юноши всегда были мне много интереснее. А потом, как говаривал один из моих любовников, я просто втянулся.
