В коридоре больницы, словно отгородившись от окружающих звуков, Ван Цяо снова и снова прокручивал в голове слова врача. Он понимал, что должен как можно скорее сообщить Гао Лин, единственной оставшейся в живых родственнице Гао Чуаня, эту ужасную новость. Но сама мысль о том, чтобы сказать ей всё это лично, наполняла его мучительной борьбой и болью.
Ван Цяо достал телефон, позвонил в авиакомпанию и забронировал билет на обратный рейс. Его пальцы механически двигались по экрану, взгляд был пустым и потерянным. Купив билет, он убрал телефон в карман и посмотрел в окно. Солнце всё ещё ярко светило, но в его глазах это было похоже на предзакатное свечение перед концом света.
Как сказать Гао Лин? Как заставить её принять эту жестокую правду? Ван Цяо чувствовал себя беспомощным и растерянным. Он подумал о Цзя Хуй, которая находится в Мюнхене и ждёт ребёнка от Гао Чуаня, и сердце его сжалось от боли. Он не мог допустить, чтобы Цзя Хуй сейчас переживала такой удар, её ребёнок нуждается в спокойной обстановке. Но как же Гао Лин? Как она справится с этим внезапным горем?
Ван Цяо медленно вышел из больницы. Шумная толпа на улице резко контрастировала с его внутренним состоянием. Он остановил такси, сел на заднее сиденье, облокотился на спинку и закрыл глаза. Слёзы сами собой потекли из уголков глаз, тело его слегка дрожало, подавленная скорбь в этот момент хлынула, как прорвавшаяся плотина.
Он не знал, как выразить свои чувства, не знал, как сообщить Гао Лин о случившемся. Он понимал, что это будет наиболее трудная задача в его жизни, и он обязан был её выполнить. За окном мелькал городской пейзаж, но Ван Цяо ничего не видел. Его мысли улетели далеко, к семье, которая вот-вот погрузится в горе.
Самолет медленно катился по взлетной полосе, а затем поднялся в воздух и полетел вперёд. Ван Цяо сидел у окна, наблюдая за Ла-Пасом, который постепенно удалялся, и чувствовал смешанные эмоции. Он знал, что его ждёт очень тяжелый разговор, и он должен набраться храбрости, чтобы выполнить свою миссию. На протяжении всего длительного полета Ван Цяо терзал невыносимый душевный надрыв, он постоянно думал о том, как сказать Гао Лин, как помочь ей остаться сильной перед лицом этой страшной беды.
После долгого перелёта с пересадками председатель Торгово-промышленной палаты Ван Цяо наконец прибыл в Гонконг. Несмотря на свой вес в сфере внешней торговли, своё заметное богатство и положение, Ван Цяо придерживался своих принципов и привычек. Он предпочитал летать экономическим классом, а не пользоваться постоянно готовым к вылету личным самолётом, символом роскоши и комфорта. Это потому, что Ван Цяо был бывшим военным, суровая армейская дисциплина и скромный образ жизни оставили глубокий след в его душе, вызывая у него отторжение к чрезмерной роскоши.
В Гонконгском международном аэропорту кипела жизнь, толпы с разными целями и настроениями сновали туда-сюда. Ван Цяо в простом, но стильном чёрном костюме уверенно шёл по коридору. Его решительное лицо и прямая осанка выделялись среди окружающих. Постепенно люди вокруг начали обращать на него внимание, тихий шёпот, как рябь на воде, распространялся в толпе.
Молодой бизнесмен тихонько сказал своему спутнику: «Смотри, это же Ван Цяо, председатель Торгово-промышленной палаты внешней торговли?»
«Да, это он! Не ожидал здесь его встретить!» – глаза спутника заблестели от волнения.
