Он не договорил, так как мужчина, резко перебив его, спросил испуганным голосом:
– У меня надуется живот и лопнет? Я умру?
«Господи, у него же интеллект пятилетнего ребёнка, – устало подумал он. – Вот, что с ним делать? Он же явно хочет в туалет по большому, но боится или стесняется мне об этом сказать».
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Игорь, – ответил мужчина, продолжая, смотреть на него испуганными и заплаканными глазами.
– Послушай, Игорь, – сказал он, стараясь, говорить, как можно убедительнее, – ничего у тебя не лопнет, и ты не умрешь. Но, чтобы перестал болеть живот, тебе нужно, либо сходить в туалет по большому, либо выпить таблетку. Если ты не хочешь по большому, давай я схожу к санитарам и возьму у них лекарство. Хорошо?
Вновь услышав о санитарах, Игорь испуганным голосом сказал:
– Нет, ты же обещал, что не будешь говорить санитарам. Ты меня обманул. Ты плохой.
С сожалением глубоко вздохнув, он сказал, уставшим голосом:
– Игорь, успокойся, я тебя не обманывал, и поверь мне, что даже не собирался. Я не буду ничего говорить санитарам про тебя, обещаю. Я схожу к ним на пост и попрошу таблетку для себя, а отдам её тебе. Понимаешь?
– Нет. Не надо, – умоляющим голосом сказал Игорь. – Не ходи к ним. Нельзя вставать с кровати и ходить ночью по отделению. Они разозлятся и поставят тебя в угол.
«Всё ясно, – горестно подумал он, смотря, уставшим взглядом, на испуганного мужчину, который вырос, но так и не повзрослел. – Этот пятилетний Игорь в теле пятидесятилетнего мужчины, банально хочет срать, но не может встать и пойти в туалет, потому что боится санитаров, которые, скорее всего сейчас дрыхнут без задних ног на посту. Что же делать с ним? Ведь он так и будет лежать, и скулить всю ночь, пока не нагадит под себя. А потом ещё и истерику закатит, когда его увидят санитары с ног до головы в говне. Надо его как-то уговорить».
– Послушай, Игорёк, – сказал он, стараясь, говорить, как можно мягче, но в тоже время убедительно, – тебе просто нужно покакать и всё. Если ты боишься вставать, и не хочешь, чтобы я сходил к санитарам за таблеткой, давай я принесу тебе утку, и ты сходишь в неё. Хорошо? Договорились?
– Какую утку? – не понимая его, спросил Игорь.
«Господь Всемогущий, дай мне сил и терпения, иначе я сойду с ума!» – подумал он горестно, понимая, что с этим переросшим ребёнком предпенсионного возраста нужно общаться, как с маленьким мальчиком.
– Ты не знаешь, что такое утка? Это специальный горшок, в который пациенты писают и какают, если не могут или не хотят вставать с кровати. Понимаешь? Я принесу тебе горшок, ты в него сходишь по большому, не вставая с постели, а затем я его унесу. Договорились?
Игорь, успокоившись, сказал заинтересованным голосом:
– Я такого здесь не видел, а где ты его возьмёшь?
Он хотел сказать, что спросит у санитаров, но затем, спохватившись, чтобы не пугать и расстраивать Игоря, соврал:
– Пойду и поищу.
– Нет. Не ходи. Если они увидят, что ты встал и ходишь, они поставят тебя в угол.
– Ну, что значит, не ходи? – раздражённо спросил он. – А если я в туалет хочу? Вот приспичило мне среди ночи. Что мне теперь в штаны какать, что ли? Бред какой-то. Не переживая я быстро.
Игорь, видимо осознав, что он действительно готов выйти из палаты, вновь заскулил и поспешил накрыться с головой. Поднявшись, он, аккуратно ступая, чтобы никого не разбудить, пошёл к выходу. Когда он находился перед самым выходом, он услышал мужской голос:
