В шесть часов я заглядываю к подруге.
– Джуна! Радость моя! Тебя давно не было видно! – она тискает меня, словно котенка, усаживает выпить мартини и делится последними новостями.
– Как дела с Сильвио? Хотя не отвечай… По твоему лицу и так все понятно.
С каких пор люди читают по лицам?!
– Все никак не порвешь с ним?
– Зои, я не намерена опять говорить о нем. Я пришла по делу – одолжи мне денег.
Подруга взмахнула руками, а потом дала понять, что сама на мели:
– Что-то случилось? Он опять попал в неприятности?
– Он и не выходил оттуда… – я еле сдерживаюсь. Надеялась купить платье и приличные туфли. Вот наивная!
– Тут что-то не то, выкладывай давай!
Язык у Зои был длинным, не смотря на нашу давнюю дружбу, поэтому я не стала посвящать ее в свое приключение. Я поступила иначе – одолжила без ее ведома парочку модных вещиц, пока она возилась на кухне. Я ушла не попрощавшись, потому что важнее встречи с Алексом, возможно, не было ничего в моей жизни.
В пять минут девятого я вошла в ворота парка и повернула направо. Снега давно не было, парк сиял свежестью, ждал настоящей весны.
Зябко, туфли немного жмут, поэтому я присаживаюсь на лавку под большим деревом, снимаю их и потираю непривыкшие к чужой обуви ступни.
– Привет!
Алекс предстает передо мной с букетом лилий в компании своей милой улыбки.
– Выглядишь классно! – заявляет он, присаживаясь рядом.
– Ты тоже… – меня поражает, насколько нереальным кажется все происходящее.
– Обошлось без происшествий? Ну… ты нормально ушла из дома?
– Поверь, я достаточно взрослая для того, чтобы не отпрашиваться… А у тебя как?
– Знаешь… – он вдруг стал взволнованным. – я.. порвал с Британи сегодня днем.
– Черт!..Зачем?! – вырвалось у меня.
Он был озадачен моим удивлением, но увидев, как я начинаю смеяться, понял, что это от нервов.
– Закуришь?
– Я смотрю у тебя и сигареты наготове… Думаешь, я истеричка?
– Нет… нет! Просто… моя мать умерла от рака легких… прости… к тебе это не имеет никакого отношения. Просто…
– Ты знаешь, когда ее начинало лихорадить… понятно. Знаешь, я могу потерпеть. Сочувствую насчет мамы…
– О, это было давно… давай начнем заново: как дела, Джуна?
– Ты хочешь казаться милым… не надо, Алекс. У меня все хорошо. Я рада, что ты рассказал о маме… У меня такое ощущение, что мы давно знакомы…
– Это точно… и ты перестала грубить, защищаться…
– Такая же реакция, как и твоя любезность – дать понять, что ты представляешь собой намного большее, чем о тебе привыкли думать.
– Что же произошло?
– Ты про мою грубость? Ну… это еще в школе началось. Быть милой не получилось, схлопотала пару раз от старших девчонок, начала курить и потом стала такой хорошенькой оторвой. – забавно делать такие выводы сейчас. – А ты почему стал пай-мальчиком?
– Ну… у меня как раз обратная история: за грубость меня наказывали дома, а в школе считали идиотом. Зато таяли перед моей воспитанностью и учтивостью… прямо как ты. – Алекс заглянул в мои глаза, стал наклоняться ниже, и я даже не успела захотеть нагрубить.
Я забралась к нему на колени, спрятав замерзшие ноги под пальто. Мы целовались, забыв обо всех приличиях, под взглядами прохожих.
– Ты веришь, что это происходит? – Алекс пытается отдышаться.
– Если не верить, то я скачусь на дно своей жизни быстрее скорости света…
– Неужели так бывает?! Я полюбил тебя с первого взгляда…
Я прикрываю глаза… Мне самой не верится, но его слова звучат как нечто само собой разумеющееся.
