Анастас Иванович Микоян: человек и политик - страница 8

Стоит обратить внимание на еще одно обстоятельство, которое в какой-то степени поможет понять мотивацию поведения Микояна в условиях начавшейся жесткой внутренней политики. Будучи крупным организатором, он постоянно сталкивался с главным недостатком советской экономической системы: острым дефицитом квалифицированных кадров, способных успешно выполнять поставленные перед ними сложные задачи и воплотить в жизнь сталинскую формулу: «Нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики».

Можно было, например, спроектировать и построить новое предприятие, закупить для его работы современное оборудование, но найти персонал, способный его успешно освоить и производить качественную продукцию, было, порой, очень сложно или даже невозможно. Следствием этого становились многочисленные аварии, в некоторых случаях обуславливавшиеся развернувшимся в стране стахановским движением. Хорошая, в принципе, идея, натолкнулась на волюнтаризм советского партийно-государственного чиновничества, временами граничившего с безрассудством. Им легче было докладывать центральному руководству, что все дело во «вредительстве» и происках «недобитых врагов»[42].

«Вредительство» приводило большинство людей, в этом обвиненных, к заключению в специальные трудовые лагеря, где они становились бесплатной рабочей силой на «стройках коммунизма», входивших в систему специально созданного при созданном в 1934 г. НКВД СССР Главного управления лагерей (ГУЛАГ), постепенно превращавшегося на территории СССР в одного из главных хозяйствующих субъектов.

Можно утверждать, что каждый раз, когда Микоян в тот период в своих публичных выступлениях обрушивался на «вредителей» – он делал это искренне, поскольку таковы были суровые реалии той эпохи[43].

В голове Сталина созрел на этой основе совсем другой вывод: при продвижении по пути социализма «классовая борьба» усиливается. Враги СССР, которых остается очень много внутри страны, не в состоянии смириться с нашими успехами, они будут вредить сознательно, играя на стороне мирового империализма и германского фашизма. И помогать им будут «недобитые троцкисты», с 1935 г. объединившиеся в мировом масштабе в Четвертый Интернационал.

В своем печально известном докладе на февральско-мартовском 1937 г. Пленуме ЦК ВКП(б) Сталин изложил свои соображения официально и они почти на два десятилетия стали основополагающими в его интепретации идеологии марксизма-ленинизма. Микоян на первых порах, как и большинство советских людей, воспринимал все это как непререкаемую истину.

Сталин по достоинству оценил успехи Микояна на порученном ему участке работы. С лета 1937 г. он, без освобождения от должности наркома пищевой промышленности, стал одним из заместителей главы правительства и бессменно находился в этом статусе более четверти века. В 1938–1949 гг.

Микоян вновь возвратился к прежней деятельности, занимая пост наркома (с 1946 г. – министра) внешней торговли СССР.

Именно этот факт не дает покоя многим критикам Микояна, считающим, что он сделал политическую карьеру на трагедии «большого террора». Хотя отчетливо видно даже из приведенного нами материала, что данное утверждение явно не соответствует истине.

Чаще всего, помимо перечисленного выше, историки и публицисты «заочно» предъявляют Микояну следующие претензии: