Анатомия любви - страница 8



грусть непонятная в груди
и мир, который вот-вот рухнет.
И он не тот, она – не та,
дней было много, стало мало,
закрылись райские врата,
мерцают чувства вполнакала.
Лес сбросить лист уже спешит,
природа ждёт покровов снежных,
но где-то в глубине души
лампадой теплится надежда.
Восторг, как молния… Разряд…
И вновь случайность, снова встреча…
Киносеанс, последний ряд
судьбе надеждою перечит…

Немного о любви

Как хочется любимой быть и на руках носимой,
не сетовать на жизнь, на долю не злословить…
Так встань пораньше мужу завтрак приготовить…
* * *
Для жизни торжества и вечного храненья,
задумал Бог создать двуногих всех по паре…
Как много всё же одиноких… Может дело в таре?
* * *
Склоняю голову пред женщиной, что выбрала семью,
а женщины, которым в жизни цель – карьера,
напоминают мне КАМАЗ, везущий гравий из карьера…
* * *
Лентяй, годившийся из дома мусор выносить,
питал к жене своей,
как к старым тапочкам, привычку,
себя он половиною считал,
а вот жену – лишь четвертью, в кавычках…
* * *
Любить двоих одновременно невозможно,
любви претит монетой быть разменной,
альков супружеский – не пункт валют обменный…
* * *
Коль в чувствах человек лишь выгодой живет,
любовь бессильна скрягу переделать,
из фантика, увы, нельзя конфетку сделать…
* * *
Казалось бы, все кончено и ничего не надо,
но всё же жизнь – забавная вещица…
Мне в магазине утром улыбнулась продавщица…
* * *
Болезнь любви имеет срок предельный,
сегодня я в метро соседку разглядел…
Всё… значит, я тобой переболел…
* * *
Влюбленной хризантемы лепестки
от заморозков ранних облетели…
Ах, как любить они еще хотели…
* * *
Лег первый снег
и, стало быть, зима не за горами,
в лесу азартный лай,
за зайцем гончие идут по чернотропу…
В загоне я…
судьба к твоим губам несет меня галопом…
* * *
Мы индейку-судьбу приготовить хотели по-своему пышно,
Не перчить ее ревностью и слезами разлук не солить…
Пригорела любовь…
видно повар из нас был совсем никудышный…

Шут

Назначенный судьбой шутом придворным,
любил он королеву непритворно,
стихи писал, мог ревностью терзаться
и делал все, чтоб королем казаться,
но суждено шуту шутом остаться…

Время

Ты поверь – всё пройдёт, перемелется,
мука станет обычной мукой,
и бесстрастного времени мельница
возвратит нам душевный покой.
Пыл остынет, улягутся страсти,
время лучше лекарств иногда:
неудач и житейских напастей
оборвётся, как нить, череда.
Станет тихо, спокойно, чуть грустно,
значит, кончится время чудес,
и душа, оголённая чувством,
замолчит, словно осенью лес.
И стихов пожелтеют листочки,
запах прежней любви сохраня,
и останутся светлые строчки,
на ветру колокольцем звеня…

Время сказок

Время сказок, увы, закончилось,
наступила итогов пора,
как не прячь, вот оно – одиночество,
жить лишь тем то, что было вчера.
Стать седым, а ещё лучше лысым,
и привычки свои отменить,
но остаться при том бескорыстным,
всех прощать и ни в чём не винить.
Бросить всё и уехать на дачу,
где растить огурцы и морковь,
и повесить на гвоздик удачу,
и забыть, что такое любовь?
Стать, как все, миллионам подобным,
урожаи лелеять в сезон,
быть на грядках рабочим подсобным
и искать в днях текущих резон.
Но не верится в эти прогнозы,
чтоб судьбу оценить в полгроша…
Говорят, что цветут всё же розы
в январе…, если просит душа…

Двойник

Дверью входной – хлоп,
горло сдавил всхлип,
надо сказать «стоп»,
слово сломал хрип.
Надо уйти прочь,
чтобы забыть сон,
зубы зажать смочь,
похоронить стон.
Долгий во тьме путь
жажды тепла рук,