Второй проблемой был залетный ведьмак. Местные старосты, конечно, не кинутся подчищать все леса от леших и кикимор – люди с понятием, традиции и поверья чтят. А с учетом того ценника, что ведьмаки выставляют за каждую голову нечисти, вера в традиции становится просто незыблемой. Но ведьмак может и случайно набрести на нечисть, и устроить рубку. Такое случалось. Поэтому в ближайший день надо будет дойти до ближайших деревень, разузнать планы старост на борьбу с нечистью. Да и провианта прикупить – на одном сухпайке сидеть грустно.
***
В пещере между тем происходила невиданная суета. Анчутка прыгал по углам, расставляя котелки, реторты и прочий алхимический мусор каким-то одному ему ведомым образом. При появлении Лехи он как раз тащил поломанный табурет в угол пещеры, где уже валялась куча хлама.
– Это у нас капитальная уборка или легкий ремонт? – Леха попытался вникнуть в смысл происходящего.
Анчутка приладил табурет ножками вверх возле большого котелка, отошел на пару шагов и бросил, так сказать, ретроспективный взгляд на свою работу.
–Леха, а ты ведь нашего брата любишь?
– Мля, – Леха насторожился. – У меня и без вашего брата родни хватает. Давай, выкладывай, что надумал?
– Мы клич кинули, что пещера снова годная стала. Шиш ходил, сорокам сказал. А сороки – сойкам.
– Понятно. А эти разнесут до Дальних Земель, их не заткнешь.
– Собраться мы хотим. Как в былые времена. Посидеть, поболтать. Может и гномы придут, я себе хочу пряжку на ремень выменять.
– Так я у тебя ремня не видел.
– Не видел. Так если пряжку не сменяю у гномов, то и не увидишь. Какой же ремень без пряжки то?
– Собирайте, чего уж. Для того пещеру и чистили.
– Вот и я думаю – посиделки устроим. А посиделки – это чтобы все могли посидеть. Для кикиморы котел, ей вода нужна. Лесные ауки на табуретках посидят, хухлики в маленьких кастрюльках, они и сами маленькие. Злыдни если придут – по углам разойдутся, они только меж собой сплетничают. А полевики к нам редко заходят, у них забота – поле беречь. Сейчас неспокойно, глаз да глаз нужен. Ну а остальные сами разберутся, кому где сидеть.
В дверь проскочил вчерашний шишок. Анчутка радостно махнул лапкой, подзывая его поближе, и достал утрешнюю пачку галет. Шишок схватил упаковку и запихал ее в рот. Или в рыло, Леха не разглядел.
– Ты что в упаковке то жуешь, там бумага с фольгой, – Леха решил, что свинство в пещере надо пресекать.
– Все полезно, что в рот полезло, – анчутка решил стать на сторону защиты. – Ему силенок надо поднабрать.
– И долго он силенки набирать будет на чужих харчах?
Анчутка задумался на секунду. – Не, еще разок-другой ему поесть – и как новый будет.
– Он мне и старым нравится. Передай – хлеборезка закрывается.
– Совсем не дашь? Ни крошечки? Ни капелюшечки? – Анчутка, если бы мог, так пустил бы слезу. А так просто стоял с безнадежным выражением на морде, заглядывая егерю в глаза.
– А когда меня не было, он как кормился?
– Так шиш с дороги кормится. Кто присядет перекусить – он краюшку и стибрит.
– Ну так пусть и кормится, как все.
– Понял, не дашь. – Анчутка повернулся и пошел в сторону коридора. – Самим надо провиант искать.
И, покосившись на шишка, развел лапками: – нужда да голод выгонят на холод.
