– Знаем мы этих домашних, – смешливо ворчу я. – Они к себе больше внимания требуют. То лоток поменяй, то лапы помой, то вообще подои. Совсем без человека обойтись не могут!
– А ты человек? – серьезно спрашивает мой спутник, в глазах у него при этом светится лукавство.
– Не факт, – сдерживая улыбку, не менее серьезно отвечаю я.
– Я так и знал!
Мы дружно смеемся, и наш смех сливается с музыкой, звенящей над островом. Он становится частью этой музыки.
От автора
Новая Голландия – это комплекс из двух рукотворных островов в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга, ограниченный рекой Мойкой, Крюковым и Адмиралтейским каналами. В настоящее время острова открыты для посещения и являются общественным пространством. Однако долгое время комплекс был закрыт, что способствовало рождению множества мифов и легенд. Так, Новая Голландия считалась масонским местом (в частности, говорили, что на связь с масонами указывает ее треугольная форма, напоминающая знак «Всевидящее око»). В серии «Дикая музыка» это обыгрывается в том числе отсылками к опере Моцарта «Волшебная флейта», которую тоже считают связанной с идеями и ритуалами масонства.
Кроме того, эта серия приглашает читателя заглянуть в музыкальное закулисье Санкт-Петербурга, раскрывая историю о предметах силы в руках тех, кто в этом понимает, и тех, кто не властен над ними.
Андрюха, у нас… Золотая заклепка
– Слав, ну что ты киснешь? Скажи «сыр»!
– Колбаса.
– Какая колбаса?
– Копченая!
Мы идем по набережной в сторону Большеохтинского моста. Настроение у моего спутника, что называется, ниже плинтуса. Если бы я не видел Славку в деле, в жизни не поверил бы, что это питерский наблюдающий – меч правосудия, призванный следить за равновесием сил и вмешиваться, если видит нарушение. Сейчас это просто нахохлившийся подросток. Капюшон на голове, руки в карманах толстовки, смотрит себе под ноги, сутулится и огрызается на каждое мое слово.
– Славка…
– Не мешай мне, я думаю!
– Куда меня послать? – отшучиваюсь я, чтобы разрядить обстановку.
– Угадал! – язвит он.
– Послать, значит? А кто кричал: «Хьюстон, тьфу, Андрюха, у нас проблемы?!»
– Я?! Я никогда не кричу! – срывается на крик наблюдающий и ускоряет шаг.
Вздыхаю, тоже засовываю руки в карманы и устремляюсь следом. У нас с наблюдающим есть договоренность: когда ему что-то непонятно в питерских реалиях, он зовет меня. Сегодняшний вызов был странным. Славка ничего толком не объясняет и, похоже, всеми силами пытается от меня избавиться. Не на того напал. Я любопытный и упрямый.
– Так что у нас за проблемы? – осторожно спрашиваю я, когда мы поднимаемся на мост.
Тот производит гнетущее впечатление. Он пуст. Славка молча осматривает конструкции моста. Я слежу за его взглядом и с удивлением замечаю: во многих местах металл поврежден – будто кто-то отгрызает кусок за куском мелкими острыми зубами.
– Мосты разрушаются, – обреченно сообщает Славка. – Пока это не сильно заметно, но, если они исчезнут, пропадет связь между слоями.
Город, как мне теперь известно, состоит из разных слоев: из человеческой реальности с ее прошлым, настоящим и будущим, из сказок, мифов и легенд, из кино и снов (я лично прихожу на встречу с наблюдающим из последних). Они отделены друг от друга, но в то же время представляют собой единое целое – совсем как разные этажи одного здания. Если бы рухнула сеть, связывающая эти слои, они перемешались бы – и в Петербурге воцарился бы хаос. Теперь, если я верно понял, может выйти наоборот: слои города станут изолированными друг от друга.
