«Нет! Я отказываюсь! Я не хочу никого убивать!»
«Ты уже подписала договор. У тебя нет другого выхода, Анна».
«Он всегда есть! У меня есть шанс отказаться!»
«Нет. Хватить убеждать себя в этом».
– Я не хочу, – вырвалось из уст Анники.
Голова разрывалась от боли. Голос мужа гудел и повторял, что ей не убежать от судьбы. Что она убийца. В ушах зазвенело. Мета и Виктор вскочили с мест, но Анника их совсем не видела. Только белый туман, который укутывал её в пронзающий холод.
Смерть Инанны. Расцвет Эрешкигаль
Здесь отсутствовало всё: стены, полы, двери и окна. Только письменный стол, стоящий посреди пустого пространства, и тусклая лампа создавали иллюзию комнаты. Анника сидела на скрипучем стуле в ожидании сущности. Она была уверенна, что не одна в этом пространстве.
В отличие от прошлого раза, теперь было не так страшно. Даже наоборот, благоговение согревало испуганную душу Шефер. Она уверяла себя в том, что попытка искупления потрачена, и сущность вернёт её обратно в ад. Анника уже поверила себе, но, когда знакомая тень появилась по ту сторону стола, сомнения атаковали разум.
– Странно, – заговорил знакомый голос. – Я думал, что вы решите эту проблему быстрее.
Анника не ответила.
– Неужели вы действительно хотите проживать те дни снова и снова? Вам совсем себя не жаль?
– Я не люблю жалеть себя, – даже Аннике показалось, что её голос звучал неестественно грубо.
Сущность хмыкнула. Её длинные ноги, одетые в классические брюки, оказались на столе. Налакированные туфли сверкали в тёплом свете.
– Верните меня, – шёпотом стала просить Анника. – Я не буду никого убивать.
Когда Анника посмотрела на тень сущности, то увидела сверкающие красные глаза. Если бы у Шефер было тело, то оно бы пульсировало от страха. Анника подскочила с места. Стул с грохотом упал, и звук разлетелся по пустоте.
Она не испытывала такого ужаса никогда. Никогда! От этого чувства первым, что она смогла сделать – упасть на колени. Анника понимала, что находится не в кабинете начальника, который просто грозится уволить, а в зале Суда. Того самого, где душам выносят приговор. И для Шефер он был смертным.
Анника продолжала видеть эти глаза даже, когда упёрлась лбом в несуществующий пол. Они были повсюду. В каждой детали, в каждой частице её души. И эти красные полные нечеловеческого гнева глаза призывали к повиновению и покаянию. Это был тот самый огненный меч, которым должны вершить правосудие. Но было бы лучше, если бы меч закончил мучения быстро, отрубив голову. Но вместо этого красные пронзающие глаза выворачивали душу наизнанку. Мысли Анники путались и приходили к одному выводу: «Ты виновна».
– Договор надо выполнять, Анна Штайн! – произнесла медленно сущность, и красные глаза потухли в темноте.
Она снова сидела на стуле. Сущность приблизилась к лампе, но её лицо всё ещё было плотной тенью.
– Даю тебе последнюю попытку, – грубо процедил голос. – Так как ты мертва, то с этого момента твоё тело будет гнить. Медленно. Но умереть ты не сможешь даже, когда от тебя живого места не останется. Ты станешь прокажённой старухой с вечной мучительной жизнью. До тех пор, пока граф Уилтшир не погибнет.
Имя графа в последний раз прозвучало в мыслях Анники, перед тем, как она проснулась. Подушка промокла от слёз. Мышцы ныли, как после тяжёлой тренировки. В голове роилось столько противоречащих мыслей, что Анника путалась где реальность, а где сон. И что было до того, как она встретилась с сущностью?
