Ангел из Сетубала - страница 35

– Ты, что задумался, Питер?

– Сколько крови в океане, – глухо произнес голландец.

– О чем ты, Питер?

– Родригес со своею командой, Бенито, Доменико, эта акула и еще много кого… Сколько крови в океане. А он по-прежнему синий, будто ничего и не было.

***

Снова потянулись дни нашего изнурительного плаванья. Солнце палило во всю свою мощь, выгоняя из наших тел липкий и горячий пот. Запасы воды стремительно заканчивались. Силы покидали нас.

Начались десятые сутки нашего скитания. Я лежал в лодке и отдыхал. Ван Хайден был на веслах. Лицо я прикрыл платком, смоченным в океанской воде, и мечтал о том, как я вернусь домой с грудой золота. Как мы заживем счастливо с Исабель, и что у нас будет много детей, и уже никогда, ни на миг не будем расставаться. Сейчас мне очень тяжело, но я свободен и богат. Осознание этого давало мне силы и уверенность в том, что все будет так, как о том я мечтаю.

– Диего, посмотри туда. Что там? – донесся до меня голос голландца. – Я плохо вижу. Пот глаза разъедает.

Я встал на ноги и посмотрел, куда указывал Питер.

– Не видно. Какая-то точка. Или остров, или корабль.

– Не нужен нам корабль. Они отберут наше золото. Любой бы отобрал. Хорошо, если еще в живых оставят, а то ножом по горлу и концы в воду, – бормотал Ван Хайден, работая веслами.

– Нужно поближе подойти, – сказал я, напряженно вглядываясь в даль.

По мере нашего приближения, точка увеличивалась в размерах, и уже не оставалось никаких сомнений.

– Остров! – воскликнул я. – Ну точно, остров! Остров, Питер! Остров!

Меня захлестнула волна дикой ребячьей радости. Я прыгал в лодке и вопил во все горло.

– Остров! Остров! Остров!

Я повернулся к голландцу. Ван Хайден сидел на лавке, опустив голову. Лицо его было закрыто руками. Я бросился к нему и стал трясти за плечи.

– Остров! Остров, Питер!

Он выпрямился и отнял руки от лица. Губы его дрожали и кривились, пытаясь сложиться в улыбку, а из глаз текли крупные, как горошины, слезы.

Через пару часов наша шлюпка уже двигалась вдоль берега. Мы искали удобное место для швартовки.

Это был высокий скалистый остров, густо поросший кустарником и низкорослыми деревьями. Остров был небольшой, примерно километра три-четыре по большему размеру. В береговую линию в нескольких местах врезались маленькие бухты с песчаными берегами. В одну из таких бухточек мы и направили нашу лодку. Через несколько минут, уткнувшись носом в песок, шлюпка остановилась. Я спрыгнул на сушу, Питер в воду, вдвоем мы затолкали лодку на берег.

Я стоял на берегу и смотрел в синюю даль. Господи, как хорошо просто стоять на бархатном песке, ощущать под собою твердь земную, а не зыбкий океан. Как хорошо просто слушать эту тишину и мерный шелест волн. Как хорошо, что моя пиратская эпопея уже в прошлом. Нет Родригеса и его банды. Нет английских военных моряков с их пушками. Нет бушующего океана. Нет кровожадных акул. Все в прошлом, и кажется, что этого вообще не было или было, но не со мною. А сейчас я здесь, на спасительном острове. Живой, здоровый, свободный и богатый. Как хорошо! Как хорошо, Господи! Как хорошо жить!

Я взглянул на Ван Хайдена. Он сидел на носу лодки, и по лицу его гуляла безмятежная улыбка. Наконец Питер встал и направился к зарослям. Он упал на траву и растянулся во весь свой рост в густой тени.

– Давай отдохнем, Диего. Потом займемся сундуком и поисками воды.

Он потянулся и закрыл глаза. Я тоже прилег на травку и смотрел в бездонное синее небо, в котором белой молнией металась одинокая чайка. Веки мои тяжелели, и вскоре я погрузился в спокойный и глубокий, как океан, сон.