Ого! Какой он тяжелый!
Делаю вдох, напрягаюсь и совершаю очередной рывок, подвигая пострадавшего ближе к обочине, а сама все явственней ощущаю ломоту в теле. Когда мы оба оказываемся в безопасности, силы стремительно иссякают. Невыносимая боль сжимает грудную клетку и подавляет до такой степени, что малейший вдох причиняет страдание.
Что происходит? Сознание затуманивается, но одна ценная мысль проскальзывает яркой молнией. Я приняла удар на себя и все увечья, предназначенные Робу, достались мне, но... Не о чем жалеть!
– Лиза? – тяжело произносит очнувшийся парень. А я сгибаюсь пополам, падаю на колени и заваливаюсь набок. Сильно ударяюсь плечом и рассаживаю щеку об острый гравий.
Похоже, это конец!
– Что с тобой? – Роберт резво вскакивает. Можно подумать, что не лежал он без сознания посреди дороги. – Лиза, девочка моя. – Склоняется ко мне и осматривает, нет ли на коже ран. – Странно. На тебе ни царапины. А у меня их много. – Изучает изодранные в кровь руки, заглядывает в прорехи драных джинсов, где виднеются глубокие ссадины, трогает поцарапанное лицо и морщится.
– Давай, я помогу тебе встать. – Он аккуратно приподнимает меня за плечи, но каждое движение или прикосновение причиняет мне такую боль, что я вскрикиваю. Испуганный Роб отпускает меня.
– Мешок с поломанными костями, – не могу сдержать смешок, и снова накатывает приступ жгучей боли в груди. Рот наполняется вязкой, неприятной на вкус, жидкостью. Откуда она только взялась? Пытаюсь сглотнуть. Не выходит. Слюны становится все больше. Чувствую, как она начинает вытекать наружу из уголков рта. Хочу вытереть подбородок, и не хватает сил поднять руку.
– О, мой бог! Лиза! Нет. – Парень проводит рукой по моему лицу и в ужасе смотрит на испачканные кровью пальцы. – Ты не можешь умереть. Ведь ты хранитель! Лиза! Все сделаю, только скажи, чем я могу помочь?
– Не знаю, – думаю о спасении, но в голове крутится мысль о проваленном задании. Вот неудачница! Так глупо сдохнуть и уже не в первый раз!
– Не смей сдаваться! Слышишь? Живи! – Роб начинает гладить мои щеки, лоб, трогать шею, плечи, изучать руки. – Браслет! – радостно вскрикивает и принимается перебирать цепочку.
В следующее мгновение боль уходит. Подзащитному удается отыскать среди камней хамертол, который запускает процесс перевоплощения.
Я воспаряю, поднимаюсь с земли, радуясь, что больше не чувствую адских мучений плоти.
– Лиза? Милая, скажи, что с тобой все хорошо, – умоляет парень.
– Теперь да, – откликаюсь.
– Прости меня. Я такой придурок! – искренне раскаивается Роб, закрывает глаза и трет виски, снимая напряжение. А я... У меня появляются силы и желание высказать все, избавиться от злости, досады, страха.
– Вот это признание! Быстро ты меняешь свое мнение! Выпендрежник, упрямец, самоубийца! Признай, что поступил чертовки глупо! – распыляюсь, уже не думая о том, что могу обидеть подзащитного.
– Согласен. Напрасно не послушал тебя, – покорно признает мою правоту, что меня злит еще больше. Нельзя быть таким спокойным!
– Болван! Ты мог умереть! – кричу, выплескивая остатки ярости. – Радуйся, что я в призрачной оболочке, иначе придушила бы собственноручно.
– Лиза, детка, я заслужил вспышку твоего гнева. Извини. Ладно? Прошу, давай оставим разговоры на время, я хочу осмотреть мотоцикл. Идем, – говорит Роб и устремляется к транспорту, завалившемуся набок возле ограждения.
