Ангелов не выбирают - страница 44

АП: Как это произошло?

БИ: Это случилось в 1999 году. Я работал генконсулом в Гетеборге, в один из вечеров мы с Лейлой, моей женой, заговорили по телефону о душе…

АП: То есть жена не была с вами в Швеции тогда?

БИ: Нет. Она тогда еще с дочерью была в Москве.

АП: И что было дальше, простите, я вас прервал.

БИ: Разговорились мы о душе и ее существовании у человека. Лейла настаивала, что она есть у каждого из нас, я высказывал сомнения, ссылаясь на то, что я хорошо знаю анатомию человека и что в организме ее нет среди органов, которые составляют человека. Спор был упорный и жаркий. И вот последний вопрос жены срезал меня под корень: «Вот гордился всегда, что ты из рабочих. А есть ли у тебя рабочая совесть?» Я ответил, что есть и тем самым подписал приговор неразумному спорщику, то есть себе. Она спросила, в каком месте моего организма она располагается.

АП: Ох, уж эти женщины!

БИ: Утром, когда я пришел на работу в свой кабинет, обнаружил лист бумаги и карандаш. Был уверен, что я их не оставлял на столе.

Так как у меня сохранилась привычка с времен работы на заводе: уходя оставлять верстак чистым. И я был уверен, что на столе вчера я не оставлял ничего. Но когда я подошел к столу, рука сама взяла карандаш и, не подчиняясь моему сознанию, написала следующее:

Я прочитал и удивился: как это я сумел написать такие слова в рифму. Я позвал друга и прочитал стихотворение ему. Стихотворение понравилось, и он спросил: откуда. Я соврал, что из журнала.

Не решился сказать, что это я написал. На следующий день родилось еще, и еще. И так пошло.

АП: Борис Иванович! Ваша история мистична!

БИ: Появилось необъяснимое, жгучее желание перечитать стихи Пушкина, Лермонтова, Некрасова, поэтов Серебряного века, современных поэтов: Кузнецова, Рубцова, Ахматову… Меня интересовали теперь не только сами произведения, их художественная ценность, а стиль написания стиха, язык, его напевность, стилистические приемы, синтаксическая и смысловая нагрузка стихотворения, его рифма, образно-смысловая структура. Меня интересовало все! За полгода я перечитал всю библиотеку посольства и попросил жену присылать мне из Москвы, еще и еще, стихи русских и зарубежных поэтов. В то же время традиции русской классики и постоянное соприкосновение с живой народной поэтической стихией придали стихам определенный народный колорит. Большую роль в этом сыграло то, что я родился и вырос в деревне и знаю хорошо народное восприятие действительности, быт и традиции. Я впитал в себя с молоком матери красоту русской природы, Рязанщины. Народная форма параллелизма и повторений, народная символика, лексика и фразеология – все это взаимодействует с теми оригинальными поэтическими средствами, которыми владели и Пушкин, и Есенин, и Ахматова, и естественно, все это отразилось на моем творчестве.

АП: То есть, я хочу уточнить для наших зрителей, вы никогда раньше не писали, а тут – прорвало!

БИ: Не то слово! Начитался – и прорвало! Духовная традиция русской поэзии оказала и на меня огромное влияние. Наверно, поэтому творчество русских поэтов считается не ремеслом, а искусством и высокой миссией. Язык поэтов, метафоры превращались в библейскую идею поэта-пророка, который выступает в роли истины, дарованной свыше. Просвещение ассоциируется с крестом – «хоругвью Европы». «Россия – часть Европы и христианской цивилизации… Нести эту цивилизацию на восток – ее историческая миссия», считал Пушкин. Тема любви к Родине, к ее народу, истокам, истории, желание сделать свою страну еще прекрасней также оказались в основе и моего творчества. Поэт-дипломат Тютчев, – великий певец красоты русского края, не раз показал мне в своих стихах, что природа живая, одухотворенная, способная чувствовать и переживать.