– Теперь садись.
Ирис села, покорная и тихая.
– Ну вот, так-то лучше. А теперь отомри, принцесса.
Туман рассеялся довольно быстро, оставив после себя чувство тяжести и головную боль.
– Что это было? – тяжело дыша, словно пробежала кросс на время, спросила Ирис.
– Один из моих маленьких трюков.
Повернув голову, Ирис широко распахнутыми глазами уставилась на Энджела с гневом и ужасом.
– Маленьких трюков? Это – маленький трюк? Этот… этот долбанный «Империус» местного разлива?!
Энджел засмеялся. На этот раз, для разнообразия, скорее весело, чем зло.
– Как ты это сделал?! – потребовала ответа Ирис.
– Откровенно говоря, сам не знаю механизма.
– Прекрасно! Просто зашибись!
– Рад, что ты осталась довольна.
– Я не довольна! Я в шоке и ужасе от всего. И от твоего общества в первую очередь!
Ирис протянула раскрытую ладонь:
– Отдай ключи. Убирайся из моей машины вон. Немедленно
– А иначе?
– Никаких «иначе». Вон! И всё. Слышишь?!
– Слышу. Но не уберусь. И ключей не отдам. И вообще, буду делать что захочу, а тебе придётся с этим мириться. Такова жестокая правда жизни, Фиалка. В этом мире грубость и сила всегда берут вверх над красотой и чувствами.
– Ты надо мной издеваешься?
– Посмотри-ка! Догадалась! Да, Фиалка, я над тобой издеваюсь. Нагло. А захочу, могу сделать кое-что и похуже. Изнасиловать. Или заставлю переспать с первым встречным. Или, например, раздеться и станцевать кан-кан на столике в семейной пиццерии. Ты будешь делать всё, что я захочу.
– Это отвратительно.
– Для тебя – несомненно.
– Ты ненормальный!
– Ну, я как бы предупреждал об этом.
– До меня дошло, что ты не обманывал. Я верю, что ты всесильный и омерзительный тип. Более того, я не сомневаюсь в этом ни секунды. Доволен? А теперь давай закончим на этом наше общение, и ты развлечёшься за чей-нибудь другой счёт?
– А тебе не стыдно сваливать на других неприятности?
– Не стыдно.
– Что так?
– А я вообще-то не такая уж и совестливая. Как раз наоборот, я бессовестная эгоистка, радеющая только за собственное благополучие.
– Ну, тогда ты должна понять меня, как эгоист – эгоиста. Меня не сильно волнуют твои желания, покуда у меня есть собственные. Но из нас двоих право голоса у меня, потому что я сильнее. Так что пристегнись и поехали.
– Не буду я пристёгиваться!
– Не хочешь, не пристёгивайся. В дорожном патруле пока не работаю, меня это особо не колышет. Да и штраф, если что, придёт на твою машину.
Машина, под управлением Энджела, резко сорвалась с места.
– Эй! Полегче!
Он только смеялся, перестраиваясь из одного ряда в другой таким образом, что со всех сторон визжали тормоза и неслись злые гудки.
– Какого черта ты творишь?! – кричала Ирис, хватаясь руками за переднюю панель. – Мы разобьёмся!
– Пристегнись, если боишься.
Его веселили опасность, риск, её страх.
А Ирис было нисколечко не весело.
– Сбавь скорость!
– Не люблю плестись, как беременная улитка. Для чего машине лошадиные силы, если не для того, чтобы их использовать?
На спидометре стрелка почти переползла за отметку 75 миль.
Ирис почти взмолилась:
– У моей машины лысая резина. На дороге гололедица. А я не кошка! У меня нет десяти жизней. Энджел, пожалуйста, сбавь скорость, я тебя прошу!
– Какая ты, оказывается, трусиха? – покачал он головой.
– Ты бы тоже трусил, если бы у тебя мозги не были затуманены алкоголем. Если нас остановит полиция, что я буду им говорить?
– Как вариант – помолчать, предоставив право голоса мне?
