Анна и французский поцелуй - страница 13

Сент-Клэр берет следующую ягоду и улыбается.

– Открой рот.

И я послушно открываю.

Виноградинка скользит по моей нижней губе, когда он проталкивает ее внутрь. Она взрывается у меня во рту, и я так поражена обилием сока, что чуть не выплевываю его. Вкус насыщенный, больше напоминает виноградные леденцы, чем настоящие ягоды. Сказать, что я ничего подобного раньше не пробовала – ничего не сказать. Мередит и Сент-Клэр смеются.

– Подожди, пока не попробуешь, какое из этого винограда делают вино, – произносит Мер.

Сент-Клэр крутит вилкой в тарелке с пастой.

– Итак. Как прошел первый урок французского?

Резкая смена темы вызывает волну мурашек.

– Профессор Жилле немного пугает. Она вечно хмурится, – я отламываю кусок багета. Корочка хрустит, а внутри воздушная мякоть. О, боже. Я запихиваю в рот еще один кусочек.

Мередит выглядит задумчивой.

– Сначала она может показаться грозной, но она действительно милая. Ты поймешь это, как только познакомишься с ней поближе.

– Мер – ее любимица, – усмехается Сент-Клэр.

Рашми отрывается от Джоша, который выглядит ошеломленным от прилива свежего воздуха.

– Она занимается продвинутым французским и испанским, – добавляет Рашми.

– Может, ты могла бы стать моим репетитором, – говорю я Мередит. – Ненавижу иностранные языки. Единственная причина, по которой тут не стали обращать внимания на мои оценки по испанскому состояла в том, что директор читает дурацкие романы моего отца.

– Откуда ты знаешь? – хмурится Мер.

Я закатываю глаза.

– Она не единожды упомянула об этом во время моего телефонного интервью. Она продолжала спрашивать про кастинг для «Маяка». Будто папа имеет право голоса в этом вопросе. Или будто меня это заботит. Она так и не поняла, что мои кинематографические вкусы более утонченные.

– Я бы хотела выучить итальянский, – вздыхает Мередит. – Но здесь его не преподают. Хочу поступить в следующем году в колледж в Риме. Или, может быть, в Лондоне. Могла бы учить итальянский и там.

– Но разве Рим не лучшее место для его изучения? – спрашиваю я.

– Да, но… – она украдкой бросает взгляд на Сент-Клэра. – Мне всегда нравился Лондон.

Бедняжка Мер. Втрескалась по уши.

– А ты чем планируешь заниматься? – спрашиваю я Сент-Клэра. – Куда будешь поступать?

Он пожимает плечами. Медленно, выразительно и на удивление по-французски. Точно так же прошлой ночью пожал плечами официант в ресторане, когда я спросила, есть ли у них пицца.

– Пока не решил. Буду смотреть по обстоятельствам, хотя я бы предпочел изучать историю, – он наклоняется вперед, будто хочет поделиться грязным секретом. – Всегда мечтал оказаться на месте одного из тех парней, у которых берут интервью в специальных выпусках на BBC и PBS. Ну, знаешь, тех, что с безумными бровями и замшевыми заплатками на локтях.

Прямо как я! В какой-то степени.

– А я хочу попасть на канал классического кино и обсуждать Хичкока и Капру с Робертом Осборном. Он ведет большинство их программ. Я знаю, что он уже старик, но он реально крут. Осборн знает о кино абсолютно все.

– Правда? – Сент-Клэр кажется искренне заинтересованным.

– Сент-Клэр частенько с головой погружается в исторические книги размером со словарь, – перебивает Мередит. – И его тяжело вытащить из комнаты.

– Это потому что Элли всегда там, – сухо говорит Рашми.

– Кто бы говорил, – Сент-Клэр указывает на Джоша. – Не говоря уже о… Анри.

– Анри! – повторяет за ним Мередит, и они оба разражаются смехом.