Читать онлайн Лариса Печенежская - Анна – королева франков. Том 2

Столицей королевства оказался большой скученный каменный город, спрятавшийся за крепостными стенами. Он был чудовищно грязным, с кривыми улочками и грубыми домами.

Они въехали в Париж, когда осенний туман поднимался над Сеной, призрачными клубами наплывая на берега и обволакивая улицы, которые и без того превращались в лабиринт в тусклом исчезающем свете.

Город делился на Правобережье и Левобережье. На правом берегу Сены была построена защитная городская стена до двух тысяч метров, насчитывавшая около тридцати башен и пяти ворот. Гораздо меньшее население, расположившееся на левом берегу реки, было незащищенным.

Париж, убогий и неорганизованный, шокировал Анну своей городской грязью и нищетой. Не таким она представляла его, собираясь ехать во Франкию и с восхищением произнося таинственное название этого города.

Окраинные улицы, по которым они проезжали, походили на грязный лабиринт, кишевший домашними животными и крысами, заполненный мусором и фекалиями, образовавшими кучи между ветхими строениями.

Да и центральные были в основном узкими, а переулки шириной около двух метров. По середине улиц тянулись сточные канавы, в которые сплошь и рядом вываливали бытовой мусор вперемешку с требухой, испражнениями и падалью, а с обеих сторон канав на каждом шагу попадались лошадиные лепешки.

На отдельных улицах все ещё сохранились остатки галло-римских построек. Их развалины стали частью стен и площадей города. Его дома, лавки и церкви изрядно обветшали. Париж во многом проигрывал Киеву, что неприятно удивило Анну.

Наконец, преодолев деревянный мост, они добрались до острова Сите, въехав на территорию дворца через укрепленные северные ворота. Весь дворцовый комплекс был обнесен высокой каменной стеной с башнями.

Чудесный парижский дворец, как о нем рассказывал супруг, ужаснул Анну. Он своими мощными стенами и узкими окнами больше напоминал хорошо укрепленную крепость. Каждый камень в толстых стенах дышал недоверием и холодом. Еще более мрачность дворца усиливали три круглые башни под высокими остроконечными крышами из свинцовых плиток.

Дворцовые помещения были обширны, но неуютны. В холода приходилось топить очаги с утра до утра, чтобы хоть немного избавиться от сырости каменных залов.

Пройдя главные двери, король и королева вошли в обширный коридор, который протянулся вдоль всего главного фасада здания.

– Как называется эта светлая галерея? – спросила Анна.

– Loggia1, – ответил Генрих.

Свет обильно проникал в нее через большие окна. Анна оглянулась: в стене, противоположной окнам, находились двери – и она пошла к ним. Оказывается, они вели в огромную залу.

Какой же она оказалась мрачной по сравнению с лоджией! Первое впечатление еще более усилилось, когда Анна скользнула взглядом по толстым стенам из темно-серого камня и небольшому количеству узких окон, представлявших собой глубокие ниши с витражными стеклами, задерживавшими дневной свет.

Пол залы тоже был каменным, но не серым или коричневым, а составлен из разноцветных плит, правильно чередующихся между собою и несколько ослабляющих то впечатление мрачности, которое угнетающе подействовало на неё при входе.

Вся зала была разделена на три части колоннами с причудливыми капителями. Потолок плоский. Поперек него шли ряды балок, частью расписанных разноцветными красками.

Стены местами были разрисованы водяными красками, местами увешаны рогами, щитами, копьями. Фрески не отличались изяществом и были весьма грубы, к тому же краски на них были однообразны.

По причине возвращения во дворец короля и королевы по стенам развесили ковры, на которых были изображены рощи с животными, сюжеты древних историй, герои и героини рыцарской поэзии.

Посредине комнаты стоял громадный дубовый стол, покрытый скатертью. Вокруг него, как и вообще по стенам залы, находились скамьи, обтянутые холстом с подушками красного и синего цвета. Во главе стола красовались два кресла с высокими спинками и ручками под шелковыми пурпурными чехлами, расцвеченными золотом. Как и во дворце Санлиса, на стене был прикреплен большой медальон с гербом Капетингов.

На самой длинной стене находился камин, встроенный в стену. Это было целое сооружение, помещенное между двумя окнами. Основанием его внешней части служили прямые колонны в человеческий рост, облагороженные ониксом. Его портал был изготовлен из мрамора. Над очагом располагался разукрашенный мозаикой шатер дымовой трубы.

Все помещения, огромные, однообразные и нарезанные прямоугольниками, были расположены анфиладой: глухая стена впереди, глухая стена позади, окна в стене справа, окна в стене слева. И если надо было пройти из одного конца этажа в другой, не было иного способа, как миновать одну за другою все сообщающиеся между собой залы…

Однако общее впечатление портил запах! Ни огонь в гигантских каминах не мог выжечь его, ни свежий ветер с Сены, проникавший сквозь щели в окнах, были не в состоянии избавить от него.

– Вы ничего не чувствуете, ваше высочество? – спросила она у супруга, шедшего рядом с ней.

– Что я должен почувствовать, mon coeur?2

– Запах…

– Не понимаю, о чем ты, mon amour.3

Молодая королева брезгливо поморщила нос:

– О неприятном запахе.

– Да неужто, мa douce?4

Анна убежденно кивнула:

– Он весьма противный!

Король повел длинным породистым носом:

– А мы привыкли, mon âme5

– Разве это возможно? Привыкнуть можно только к хорошему.

Анне почему -то пришло в голову, что король посмеивался над ней и оглянулась на придворных, которые сопровождали их. Они действительно не замечали отвратительных запахов, о чем свидетельствовали их умиротворенные и спокойные лица. Наверное, действительно привыкли.

И тут она вспомнила, какая вонь стояла на улицах, по которым они проезжали. По сравнению с ними, во дворце дышалось еще довольно легко.

Анна обратила внимание, что по сторонам главной залы находились еще подобные ей, но гораздо меньших размеров.

– Что это за комнаты? – поинтересовалась она.

– Канцелярия и архив, где находятся секретарь и архивариус, комната для дам и малая гостиная, где я встречаюсь с придворными и пью вино…

Ma chérie, в королевской резиденции разбит сад, обнесенный крепкой стеной, чтобы королевским особам не докучал простой люд. Так что весной и летом ты сможешь с удовольствием проводить в нем свое свободное время.

– А где находятся королевские опочивальни?

– На третьем этаже.

– Мой супруг, ты можешь проводить меня в мою. Я очень устала и хочу отдохнуть после трудной дороги.

Генрих подал супруге руку и повел к ее опочивальне, рассказав по дороге, что она была оформлена по заказу его матери.

– Ты сможешь в ней все изменить, если тебе не понравится, – заверил он Анну. – Думаю, ваши вкусы не совпадут.

Против ожидания, они не сразу прошли в нее с верхней площадки каменной лестницы. Пришлось идти по коридору, в конце которого находились две двери.

– Левая – вход в твою опочивальню, а правая – в мою. Они соединены между собой дверцей.

– Как в Санлисе?

– Да.

Анна кивнула головой и прошла в свою комнату. Она освещалась очень скудно дневным светом, который с трудом проникал сквозь цветное стекло. Да и глубокая ниша, в которой находилось окно, не способствовала этому.

Таких окон было два, а между ними расположился камин, такой же формы, как в большой зале, но меньших размеров. Перед ним были брошены на каменном узорчатом полу звериные шкуры.

Две двери вели в дополнительные комнаты: в одной располагалась гардеробная с сундуками вдоль стен и стержнями для одежды на стенах, а в другой – умывальная, в которой стояло такое же неприглядное медное корыто, как в Санлисе, сундуки для белья, столик с серебряным тазиком для утренних омовений и серебряным кувшином для воды, а в углу стоял стульчак с дыркой сверху и вынимающимся изнутри горшком. Все сооружение было украшено деревянной резьбой, тканевой драпировкой и позолотой.

Стены также были раскрашены и покрыты шпалерами с сюжетными рисунками: рощами с животными и античными героями. Было и несколько картин на библейские темы. Пол был застелен коврами.

При входе в опочивальню Анне бросилось в глаза поставленное изголовьем к стене высокое и широкое ложе на точеных ножках и окруженное низкой решеткой с бархатным пологом пурпурного цвета. На нем резко выделялось богатое горностаевое одеяло. Высоко друг на друга были сложены сшитые из шелка подушки.

Рядом с кроватью находились большой канделябр с толстой восковой свечой и горизонтальный стержень, предназначенный для того, чтобы вешать снимаемое на ночь платье и белье. Вблизи постели на подставке, прикрепленной к стене, стояло изображение Иисуса Христа.

Вдоль стен были расставлены скамьи с подушками, кресла, кое-где прямо на полу разбросаны подушки, предназначенные для сиденья. У стены стояло два сундука с фигурными деталями из серебра и украшенные драгоценными камнями. Над одним висело начищенное до блеска бронзовое зеркало, позволявшее видеть себя в полный рост.

На столе, недалеко от камина, стояли два ларца: один круглый из серебра и второй четырехугольный из слоновой кости с золотыми вставками. Оба они были закрыты.

– Там хранятся наши фамильные драгоценности, – сказал Генрих, перехватив взгляд супруги. В основном серьги, перстни с драгоценными каменьями, браслеты и колье.

Тебе будет нравиться здесь жить, mon âme? – спросил он.

– Если ты не против, я со временем кое-что здесь поменяю.

– Все в твоей власти. Ты в этом дворце хозяйка. Можешь менять, где угодно и что угодно, кроме моей камеры, канцелярии и моей опочивальни, к которой я привык и ничего не хочу в ней менять.

– А здесь есть Королевский зал, где ты принимаешь послов, вершишь суд и проводишь королевские мероприятия?

– Да, и не только. Есть еще Королевская палата, где я провожу заседания курии. Но их посмотрим, когда ты отдохнешь. Я спущусь вниз, так как меня ждут кое-какие дела, и пришлю к тебе Марьяну. Какая-то из фрейлин нужна тебе?

– Нет. Пусть располагаются в своих комнатах. Мне будет достаточно одной Марьяны. И скажи, чтобы принесла мне поесть. И еще пусть заберут из умывальни корыто и вместо него поставят большую деревянную кадку для купания.

Оставшись одна, Анна подумала о том, что ей предстоит много работы, чтобы привести дворец в порядок. И начнет она с наведения чистоты, наняв дополнительно городских девушек. Вот прямо с завтрашнего дня удалит из помещений на первом этаже всех собак, поставит служанок выбросить все провонявшиеся псиной ковры и тряпки и вымыть каменный пол, на котором в разных местах попадались ей лужи и кучи собачьих испражнений. А потом подумает, как избавиться раз и навсегда от человеческих, которые тоже попадались ей на глаза, когда они с Генрихом поднимались на третий этаж. После этого, по ее мнению, значительно уменьшится неприятный запах, которым во дворце, кажется, пропитались даже каменные стены.

Она вспомнила, как, проходя мимо повешенных на стену ковров, провела рукой по одному из них, подняв пыль, заставившую ее чихнуть, и скривилась. Значит, в ближайшие дни их все надо вынести на улицу и хорошенько вытрясти. То же самое надо будет сделать и со всеми коврами, которые лежат на полу… Словом, работы непочатый край, но это Анну не испугало, а вызвало довольную улыбку, поскольку ее деятельная натура требовала выплеска скопившейся от бездействия энергии.