Аномалии личности. Психологический подход - страница 43

Из предложенного рассмотрения следует, что психологическое понимание личности не должно иметь значение лишь идеала; личность – рабочий психологический инструмент человеческого развития, хотя, разумеется, инструмент этот может быть «плохим», «очень плохим» и даже «никудышным», равно как «хорошим», «очень хорошим» и даже «идеальным» – в зависимости от того, как он служит своему назначению. Поэтому, когда говорят, что личностью является далеко не каждый, а лишь некоторые, наиболее продвинутые и выдающиеся, за этим лежит подмена сущности личности сущностью человека. Да, человек, скажем мы, должен сделаться Человеком, и это в достаточной полноте действительно удается пока далеко не каждому, и одна из причин тому – недостатки, аномалии личности как инструмента и способа организации этого движения. Поэтому надобно не «лишать» человека личности, не рассматривать ее как доступный лишь избранным приз за успешное развитие, а понять, что в присущей данному человеку организации личности мешает выделке его в Человека.

Совершенно ясно, однако, что мы находимся лишь в самом начале пути психологического освоения богатства философской мысли. Сложностей на этом пути, конечно, немало, и едва ли не главная, на наш взгляд, уже упомянута выше: психология как позитивная наука, имея дело с наличным, конкретным, прилагает себя лишь к тем проявлениям, которые можно представить как относительно постоянные и устойчивые в своих характеристиках и доступные тем самым объективному, научному, то есть фиксируемому, конечному (пусть с той или иной долей приближения) описанию и анализу. Однако такое описание, то есть попытка мерой измерить безмерное, установить масштаб явления безмасштабного, заранее противоречит человеческой сущности. Предложенное понимание позволяет найти некоторое решение, увидеть взаимосвязь и взаимозависимость общефилософского и конкретно-психологического подходов. Объектом психологического изучения в этом случае становится личность человека, которая, будучи способом организации достижения человеческой сущности, приобщения, овладения сущностными силами, сама по себе не является безмасштабной – ее масштаб и границы определены тем вышележащим уровнем, к достижению которого она направлена. Психология, таким образом, нуждается в философском (более широко и полно – в философско-религиозном) анализе, ибо без него теряется понимание общего смысла и назначения тех механизмов и процессов, которые она изучает.

Поэтому глубоко заблуждаются те, кто полагает, что психолог не должен отвлекаться от своих экспериментов, практики, клиники и делать экскурсы в другие области знания, выходить за рамки своих (благо их всегда в избытке) специальных задач. Должен, ибо это совершенно необходимо ему для осмысленного продвижения в решении тех же специальных, узкопрофессиональных задач. При этом психологу не надо тешить себя надеждой, что он сразу найдет в готовом виде то, что ищет, все без исключения нужные «секреты» и объяснения. Он найдет положения, которые, несмотря на всю их ценность, надо еще уметь приладить, применить в своей области. Ни философ, ни этик, ни теолог, ни методолог науки не могут сделать это за психолога, поскольку они не обладают профессиональным пониманием специфики психологического исследования. Отсюда и особые требования к психологу как профессионалу, подразумевание в нем широты и открытости всему диапазону знаний о человеке. Замечательный французский психолог Пьер Жане предупреждал, что «сужение разума и ограничение себя рамками специализации никогда не приносило пользы, а в области психологии результаты могут оказаться и вовсе плачевными»