Погрузившись в свои мысли, я медленно бреду в сторону госпиталя.
С Ритой у нас случались откровенные разговоры, но я всегда выступала в роли слушателя. Я ни разу не доверила ей ни то, что случилось с нашим домом и мамой, ни то, что происходило в квартире Люси. Мы никогда не обсуждали то, что происходило в нашей компании ни до поступления, ни после. Она лишь раз откровенно рассказала о том, что было между ними с Риком, а я ни разу не обмолвилась о том, что было в парке. О том, что мои мысли были заняты тогда не только тем, как накопить на собственное жильё. Я ничего не рассказывала Рите о Викторе.
Меня обжигает чувство стыда, что была такой скрытной. Неудивительно, что она иногда грубила мне. Наверное, думала, что я её использую, а может быть, даже презираю.
Вскоре, оказавшись возле госпиталя, я захожу внутрь. В коридоре очень оживлено: медперсонал нескольких округов, бегает, словно наперегонки, из одной части здания в другую. Окликнув девушку сержанта нашего округа, я подхожу к ней, чтобы узнать про Армина.
– Сержант, мне нужен майор Рид. Где он сейчас?
– Сейчас он занят, – фыркает она, окинув меня с головы до ног, – он оперирует раненых.
– Когда он освободится?
– Я не могу этого знать, – она развернулась, чтобы уйти.
– Передайте, что его спрашивала капитан Томпсон.
Девушка покраснела до самых корней волос.
– Хорошо, – она, не поднимая на меня глаз, отвечала мне, – я передам.
Развернувшись, она быстрым шагом уходит, но оборачивается на меня через плечо, и, встретившись со мной взглядом, смущается, и переходит на бег.
«Не передаст» – проносится у меня в голове, и, решив не мешаться медперсоналу, я выхожу на улицу.
Улица встречает меня прохладой, и я обхватываю себя руками, поёживаясь и дрожа.
– Эй, Томпсон! – голос Мэд опережает её саму.
Она активно махала рукой мне, и привлекала к себе внимание всех, кто был на улице, заставляя сержантов и лейтенантов оборачиваться в её сторону.
– Что ты здесь делаешь? – она стояла в окружении своих сослуживцев.
Некоторых из них я видела в гарнизоне за игрой, но ещё двух девушек я не знала. Из парней, в этот раз, никого не было.
– Повязки и швы нужно было снять, но там сейчас не до меня. Раненые – весь персонал занят.
– Точно, помнишь, сегодня говорили, что с восемнадцатого ещё один отряд должен был приехать? – заговорившая девушка прежде мне попадалась на глаза, но её имени я не знала.
На рубашке был значок «Лия Дармс». Она была взята в отряд при последних смотрах. И прежде, я не замечала её возле Мэдисон.
– Да все это знают, – закатила глаза Джози.
– Их ждали ещё вчера вечером, а добрались они только сегодня. На них напали повстанцы, и Энн, из пятого, сказала, что даже есть погибшие.
Большие карие глаза Лии, сделались ещё круглее. Длинная челка лезла ей прямо в глаза, и она трясла головой, чтобы смахнуть волосы в сторону.
– А ты побольше её слушай! – закатила глаза Джози. – Она законченная сплетница.
– Но ведь это правда! – не унималась Лия.
Лия была милой девушкой, но то, как она выпучивала глаза, портило её милое маленькое личико, превращая его в жуткую гримасу.
Они продолжили препираться с Джози, и к ним присоединились две другие девушки, рассказывая то, что услышали в других отрядах. В конце концов, терпение Джози лопнуло. Оставив их и нагнав нас, она принялась ругаться:
– Эти курицы опять несут полный бред! Ты только их послушай, – она указала за спину большим пальцем, – слышишь? Говорят будто здесь отряды из двадцать второго, и они работают на Анталион!
