Себе же он попытался оформить нормальную мужскую стрижку. Жаль только, что без зеркала и с одним только ножом сделать это оказалось непросто.
На помощь снова пришла Миа. Понаблюдав какое-то время за Лёхиными потугами, она отобрала у него нож и принялась срезать прядь за прядью, безжалостно дёргая за волосы. Стриж скрипел зубами, но молчал: трофейное оружие не отличалось бритвенной остротой.
В книгах герои обычно получали клинки, что легко перерезали летящее пёрышко и сбривали волоски на руке. Из Лёхи, очевидно, герой получился не очень: доставшийся ему нож требовал основательной заточки.
После того как Миа отпилила, иначе и не скажешь, мешавшие ему волосы, она задумчиво протёрла рукавом лезвие и удивлённо уставилась на своё отражение в металле. С минуту девушка крутила клинок, пытаясь рассмотреть как можно больше, а затем вернула его Лёхе.
Тот не удержался и тоже взглянул на отражение. Мутное и едва различимое, оно ничем особенно не помогло. С тем же успехом можно было рассматривать себя в комнате кривых зеркал на передвижной ярмарке, где за разводами и пятнами едва можно различить даже силуэт.
Махнув на это бесполезное дело рукой, Стриж взялся обустраивать лагерь, используя меч в роли мачете, благо клинок отлично подходил для такой работы.
Вырубив два кола с рогатками, он воткнул их в землю, уложил сверху жердь и принялся строить заслон – простейшее укрытие от непогоды, представляющее собой половинку двускатного шалаша. Что шалаш, что заслон Лёха умел сооружать с детства: сказалось время, проведённое у бабушки в деревне. Служба добавила к этим полезным навыкам много других знаний, которыми он сейчас и воспользовался.
На роль лапника отлично подошли ветки неизвестного дерева с длинными и широкими листьями. Их Стриж и прикрепил к жерди, используя полоски коры вместо верёвок. Затем накидал внутрь таких же веток, накрыл плащом – и получилась постель, на которую он перенёс дрыхнущую девчонку.
Её сон настораживал: не может человек так крепко спать несколько часов кряду, не реагируя ни на что вокруг. Даже одна из бывших Лёхиных дам сердца, носившая подпольное прозвище Храпунцель, не была способна на подобное. А эта девчонка – вон, безмятежно сопит в две дырочки.
Может, её опоили чем-то незадолго до побега?
– Спящая царевна, новая версия, – хмыкнул Стриж, берясь за разведение костра.
Девчонку требовалось обогреть и просушить. Они с Мией – взрослые, да и движение изрядно грело кровь. А спящая беглянка, судя по одежде и отсутствию мозолей на руках, явно не из крестьянок и вряд ли была готова к подобным испытаниям.
Увы, об открытом огне не могло быть и речи: чёрт его знает что с ним и эльфийкой, но девчонка – явно ценная пленница, или почётная заложница. Не зря же её держали в богатом охраняемом шатре. Такую будут искать, а дым – прекрасный ориентир.
Миа тоже явно пришла к выводу, что мокрая одежда – это не то, что нужно подростку в лесу. Она сняла с магички платье и укрыла её же плащом. Абсолютно сухим, надо сказать.
Этот факт несколько озадачил обоих беглецов. Обычная на вид материя с богатой вышивкой серебром оказалась совершенно водонепроницаемой. Если бы девчонка не падала в грязь – отделалась бы лишь мокрым подолом платья.
Помяв ткань плаща в пальцах, Лёха счёл, что скорее всего тот пропитан чем-то водоотталкивающим и пожалел, что его одежда подобным похвастаться не могла.
