Читать онлайн Григорий Ельцов - Антипостмодерн, или Путь к славе одного писателя

Картины – говно, художники – пидо… сы проклятые.

Никита Хрущёв

Артём, пойдём с нами в библиотеку, – сказала мать Соловьёву.

Это было летом в деревне; Соловьёву тогда было восемь лет. Уже в таком юном возрасте его приобщили к миру литературы, к миру книг. С тех пор книги прочно вошли в его жизнь. Но сам Соловьёв всегда говорил, что любовь к литературе появилась у него с самого рождения.

– Не пойду я в библиотеку, – заупрямился Соловьёв, занятый лепкой из глины различных фигурок.

– Пойдём-пойдём, – настаивала мать. – Почитать возьмёшь себе что-нибудь. Это интересно. И полезно. Или ты думаешь, что будущим скульпторам читать не нужно?

Соловьёв образца восьми лет вообще не думал о том, что он кем-то когда-то станет. Но ему было приятно слышать слова матери, назвавшей его будущим скульптором. Захотелось сделать приятное человеку, который сделал приятное ему.

– Ладно, пойдём. – Так говорят люди, не сомневающиеся в том, что они занимаются великим делом и что все другие дела – полная ерунда.

До библиотеки надо было идти минут двадцать по тропинке, которая в дождливую погоду всегда была усеяна лужами, перепрыгнуть которые порой бывало очень проблематично. Но в этот день было сухо; жара стояла под тридцать градусов, и это поднимало настроение Соловьёва во время пути в библиотеку. Кроме матери туда пошли его сёстры – одна родная, другая двоюродная. Обе они были старше Соловьёва и в деревенскую библиотеку ходили уже не раз. Родная сестра Маша была старше Соловьёва на три года. И поскольку она была родная и привычная, Соловьёв не считался с её мнением. А вот мнением двоюродной сестры Инны Соловьёв дорожил – и потому, что она была старше его на целых двенадцать лет, и потому, что она была чужая, а значит, то, что делает она, – хорошо. Поэтому Соловьёв чувствовал себя в библиотеке легко, так, как будто он был там завсегдатаем. Если бы не двоюродная сестра, Соловьёв бы, наверное, вообще не рискнул выбрать себе какую-нибудь книгу; он понятия не имел, что такое книги и с чем их едят. Не будет ли он выглядеть дураком, если выберет эту книгу? Или он будет выглядеть дураком уже потому, что вошёл в библиотеку? Да нет, Инна же здесь, успокаивал себя Соловьёв.

В библиотеке Соловьёв долго изучал книги, смотрел, есть ли в той или иной книге картинки, а если есть, то какие они. По картинкам Соловьёв пытался определить, достойна ли та или иная книга быть прочитанной им. Самое интересное, что Соловьёву начинало казаться, что он уже разбирается в детской литературе. Иначе как объяснить то, что Соловьёв авторитетно заявил Маше, когда та указала ему на книгу под названием «Земленыр»:

– Да ну! Мне не нравится. Слишком разрисована.

– Да откуда ты знаешь? – недоумевала Маша. – Я в прошлом году читала, и мне очень понравилось. И тебе тоже должно понравиться. У всех же одинаковые вкусы.

Соловьёва взбесили слова Маши. Почему она думает, что он ничего не знает? Почему она приравнивает его к себе? Да никогда в жизни он не будет читать этого «Земленыра»!

Соловьёв решил выбрать книгу, называвшуюся «Приключения Травки». Уж больно хороши были картинки в этой книге, и новоявленному читателю на самом деле казалось, что книга должна быть интересной. Второй книгой, которую выбрал Соловьёв, были рассказы о всяких экспедициях в леса. На обложке этой книги была нарисована какая-то птица, сидящая на суке. Выбрал эту книгу новоявленный читатель потому, что она, как казалось Соловьёву, является противоположностью «Земленыра», которого рекомендовала Соловьёву его родная сестра. Обложка в выбранной Соловьёвым книге была, что называется, скромной, не то что в «Земленыре», яркая обложка которого так и бросалась в глаза. К тому же «Земленыр» был новым, а книга Соловьёва – достаточно потрёпанной, а ему казалось, что та книга, которую можно выбрать, чтобы не показаться в глазах библиотекарши каким-нибудь неправильным, должна быть именно потрёпанной. Чтобы убедиться в том, что его выбор не должен удивить библиотекаршу или ещё кого-то, Соловьёв показал выбранные книги Инне. По выражению лица Инны было сложно что-либо понять, но для Соловьёва было важно, что Инна не сказала ничего такого, что позволило бы ему усомниться в правильности своего выбора. Да-да, вопрос стоял перед Соловьёвым именно такой: правильный он сделал выбор или нет? Понравятся ли ему выбранные им книги или нет – такой вопрос Соловьёва практически не волновал.

– Ну вот, а ты не хотел идти, упрямился, – сказала мать, когда они вышли из душной библиотеки на ещё более душную улицу. – Кстати, сегодня может приехать автолавка. Купить бы надо что-нибудь.

Соловьёву казалось ненормальным то, что мать сейчас говорит о какой-то автолавке, а не о том, какие он выбрал книги в библиотеке. Ведь с таким трудом ему дался его выбор! С одной стороны, Соловьёву хотелось поговорить о выбранных им книгах, но с другой – он боялся об этом говорить, так как ещё не был уверен, что сделал правильный выбор. И сомнениям его не суждено было развеяться даже после второго посещения библиотеки.

В первую очередь Соловьёв прочитал «Приключения Травки», и эта книга ему на самом деле очень понравилась. Он любил её читать, загорая перед домом. Любил читать в дождливую погоду, сидя возле горящей печки и слушая, как трещат дрова, а в окна стучит дождь. Пока Соловьёв читал «Приключения Травки», ему не бросалось в глаза равнодушие родственников, которые, казалось, не замечали, что он читает. Процесс чтения увлёк Соловьёва, и ему самому казалось, что нет ничего более естественного, чем сидеть на лавочке перед домом или возле печки и читать интересную книжку.

Но «Приключения Травки» быстро закончились. Соловьёву самому показалось удивительным, как он так быстро прочитал книгу. Но мать и Инна, похоже, не замечали успехов Соловьёва в покорении мира литературы. И ребёнку, прочитавшему первую в жизни большую книжку, было обидно равнодушие близких. Только Маша сказала Соловьёву:

– Может, мне тоже прочитать «Приключения Травки». Я вижу, тебе понравилось: ходишь весь счастливый.

Но Соловьёву не хотелось говорить родной сестре, как ему понравилась книга и как быстро он её прочитал. Вот Инна – это другое дело; ей Соловьёв поспешил рассказать:

– А я прочитал одну книгу. Интересно, между прочим.

– Прочитай вторую, – только и ответила Инна.

Соловьёв ждал, конечно, несколько другой реакции от двоюродной сестры, но советом её он поспешил воспользоваться. Вторая книга была начата. Книга эта была менее объёмной, чем «Приключения Травки», но, несмотря на это, читал её Соловьёв значительно дольше. Возможно, Соловьёв вообще не дочитал бы её, если б ему не казалось, что эта книга является антиподом «Земленыра», так понравившегося Маше. Теперь, когда Соловьёв сидел перед печкой с книгой в руке, он больше смотрел на огонь, чем в книжку. Да и вообще Соловьёву требовалось сделать волевое усилие, чтобы вернуться к чтению, впрочем, в отсутствии воли Соловьёва никогда нельзя было обвинить. При этом вид у него был, должно быть, какой-то не такой, иначе как объяснить то, что мать ему как-то сказала:

– Что это ты там читаешь? Вид у тебя какой-то напряжённый.

Соловьёв показал матери, что он читает. Та не стала высказывать своего мнения по поводу книги, только спросила:

– Интересно?

Соловьёв сказал, что да, интересно, хотя самому хотелось, чтобы поскорее настало время обедать, чтобы появилась уважительная причина бросить читать скучную книгу.

По вечерам вся семья собиралась на кухне за столом и читала. Соловьёв тоже читал. И иногда он зачитывал вслух те моменты, которые, как казалось ему, были наиболее удачными. Например, если было написано, что такой-то зверь живёт там-то, Соловьёв говорил своим родным:

– Оказывается, такой-то зверь живёт там-то. А я думал, что он живёт только там-то.

Таким образом Соловьёв хотел подчеркнуть, что книга, выбранная им в библиотеке, весьма познавательна, а значит, читает он её не зря.

Инна как-то заметила:

– Такие книги, как мне кажется, стоит читать в более позднем возрасте. Тебе интересно? Взял бы лучше Успенского. Помню, мне очень нравились «Гарантийные человечки». Ну или «Простоквашино». Тебе должно понравиться.

– Мне и эта нравится, – поспешил заверить Соловьёв.

В следующий раз Соловьёв взял почитать в библиотеке сборник Успенского, в котором были три произведения – «Чебурашка», «Простоквашино» и «Гарантийные человечки», и другую книгу, которую никто не читал и никто не советовал ему прочитать, но которая, однако, привлекла Соловьёва, возможно именно тем, что ни Инна, ни Маша, ни мама её не читали и вообще ничего о ней не слышали. Между первым и вторым посещениями Соловьёвым библиотеки произошло важное событие – Маша прочитала «Приключения Травки» и поделилась с Соловьёвым своим мнением:

– Конечно, интересно, но уж слишком по-детски.

– А вот эту книгу ты не хочешь почитать? – предложил Соловьёв почитать Маше рассказы об экспедициях.

– Мне кажется, ерунда.

– А мне нравится.

– Ну и читай.

В первую очередь Соловьёв решил прочитать Успенского. Книга ему понравилась, особенно третье произведение – «Гарантийные человечки». И это привело Соловьёва в восторг. У него точно такой же вкус, как у Инны! Конечно же, «Гарантийные человечки» стали его любимой книгой. «Приключения Травки», конечно, тоже ничего, но, пожалуй, действительно они слишком по-детски написаны, поэтому даже рассказы об экспедициях будут получше, но не настолько эти рассказы хороши, чтобы сравниться с «Гарантийными человечками» и другими произведениями Успенского. Так думал Соловьёв, создавая в уме иерархию прочитанных им книг.

Другая книга Соловьёву тоже как будто понравилась, по крайней мере, он сам так считал. В иерархии прочитанных им книг эта другая книга расположилась на третьем месте, уступая только двум великим произведениям Успенского. После третьего захода Соловьёва в библиотеку эта другая книга опустилась на четвёртое место, а к концу лета вообще выпала из списка прочитанных Соловьёвым, потому что он забыл, как она называется и вообще о чём она.

Зато Соловьёву надолго запомнились «Бэмби» и «Земленыр» – книги, взятые им в библиотеке в третий заход. «Бэмби» оказался третьим сверху в иерархии прочитанных Соловьёвым книг, а «Земленыр», взятый Соловьёвым после долгих раздумий, – третьим снизу, но и это чудо, так как, читая «Земленыра», Соловьёв всё время норовил найти повод назвать эту книгу детской или простой. В итоге же «Земленыр» опередил даже рассказы об экспедициях. И получалось так, что две книги, прочитанные Соловьёвым первыми, оказались в подвале выстроенной им иерархии, несмотря на то что, именно читая «Приключения Травки», Соловьёв понял, что читать бывает очень даже интересно. Получалось, что каждая новая прочитанная Соловьёвым книга казалась ему чем-то лучше прочитанных ранее.

Ещё несколько раз Соловьёв ходил в библиотеку этим летом, но лучше Успенского и «Бэмби» ему ничего не попадалось в руки, даже несмотря на то, что в каждой новой книге Соловьёв пытался найти какие-нибудь достоинства. Но так как достоинств в этих книгах было немного, то Соловьёв стал считать достоинством недостатки. Не мог же он признаться, что сделал в библиотеке неправильный выбор и что он тратил время на чтение бессмысленной литературы.