Антислова и вещи. Футурология гуманитарных наук - страница 21



представляет собой условие воантиязыковления, возникающего в результате противоречий внутри естественного языка, в основе которого лежит принцип «изначального опоздания»; с другой стороны, «изначальное опоздание» в антиязыке свидетельствует о том, что семиотическая природа антиязыка не может быть формализована: пример аграмматического значения на языке функционально бессмысленен, поскольку грамматическое значение первично по отношению к лексическому значению; в качестве компромисса можно привести словесные названия трансцендентных чисел в (не)определённой дискурсии, при которой аграмматизм достигается вследствие невозможности установления грамматических показателей словоформ: полное словесное выражение трансцендентного числа подвешивает грамматическое значение, не давая понять, в каком именно падеже мы употребляем трансцендентологизм, например, при склонении его словоизменительной парадигмы. Аграмматизм в чистом виде возможен только в антиязыке: топос пребывания антислов того или иного класса антислов носит аграмматический характер в отличие от словарной фиксации для каждой части речи (например, для существительного – форма именительного падежа единственного числа, для прилагательного – форма мужского рода именительного падежа единственного числа). Грамматическое значение антислова представляет собой такое значение, которое невозможно антивоязыковить в соответствующем классе антислов.

16

Аутентичный аутизм. Действие принципа «изначального опоздания» в словаре языка детей крайне любопытно, поскольку в процессе обучения языку словотворчество входит в противоречие с традиционными деривационными моделями, а пуски новых слов случаются чаще, чем у взрослых; некоторые детские слова можно списать в разряд «мусорологизмов», которые могут вновь образовываться, но не представлять интерес даже для лексикографов детской речи (синхронная неологизация означает такое образование новых слов, при котором название референта меняется в аккурат с самой вещью, обезоруживая как «изначальное опоздание», так и «изначальное опережение». Механизм «изначального опоздания», когда означающее отстаёт от означаемого, а последнее – от референта, следует деконструировать, выявив в нём диалектическую логику: отставание изменяющегося означающего к изменяющемуся означаемому предполагает, с одной стороны, сохранение константного положения без потери смысла плана содержания и плана выражения, а с другой – асимметричное наложение друг на друга, соответствующее немотивированной связи между вещью и языковым знаком при номинации. Потребность в синхронной коммуникации, явившаяся стриптизёрским шестом для онтологии присутствия/отсутствия, может быть удовлетворена частично – телепатией, а полностью – контролем над языком мысли человека, предельным проявлением которого станет проблема синхронной автокоммуникации и синдром герменевтического аутиста (внушая собственные мысли другому человеку, можно всецело контролировать его квазиавтокоммуникацию, которая может напоминать аргумент злокозненного гения, кукловодящего людьми – зомби (злокозненный демон как самый аутентичный аутист: иначе кто бы манипулировал его спонтанностями, чьё существование не требует права на существование?). Проблема синхронной автокоммуникации заключается в том, что невозможно без остатка устранить «изначальное опоздание», след от которого остаётся внутри ментального герменевтического круга, несмотря на то, что трансцендентальное единство апперцепции может явиться тем спасательным кругом, который отнюдь не герменевтичен: манипуляция собственным сознанием без соблазна самообмана является приоритетом для всей экзистенциальной философии, тупик которой привёл к вульгаризации категории отчуждения; чтобы устранить «изначальное опоздание» в автокоммуникации, необходимо научиться чтению чужих мыслей на расстоянии, манипулируя ими своё сознание посредством другого человека, а при удачном стечении алгоритма – зомбируя самого себя с помощью дистантного контроля над ранее озомбированным.