– Цена – самый главный плюс. – Катюха наклонилась и зашептала мне в ухо. – Всего 10 тысяч в месяц.
– Ну, не знаю. Странно все это…
– Да за такую цену только хрущевку однокомнатную у черта на куличиках снять можно. Пока ты будешь думать, кто-нибудь еще ее займет. Давай, давай, съездим – посмотрим хотя бы…
Меня кольнуло нехорошее предчувствие, но я списала это на недосып и стресс. С Катюхой сложно было спорить.
Маршрутка, в которой мы ехали, постепенно пустела. Кроме нас в ней осталось два гастарбайтера и старушка с большой сумкой.
– Ну, скоро уже выходить? Почти до конечной доехали.
– Сейчас, подожди. Спрошу у водителя.
Катюха пересела поближе к дверям и обратилась к водителю:
– Подскажите, скоро до Октябрьской доедем?
– Октябрьская длинная. Тебе куда конкретно надо?
– 325-б.
– На следующей выйдешь и пешком через парк пойдешь. Дом на отшибе. Он там один такой.
Бабка едва заметно перекрестилась, а таджики посмотрели на Катю с сожалением.
– Нэ надо туда ходыть, дэушка. Там … (тут он произнес несколько непонятных слов на родном языке).
Я уже жалела, что послушала подругу, но она лишь отмахнулась.
Мы вышли из «газельки» и стояли у края дороги.
– И куда теперь? – поинтересовалась я.
– Туда, кажется, – Катя махнула рукой в сторону зеленого массива и бодро зашагала по растрескавшейся асфальтовой дорожке. Я уныло поплелась за ней. Старый парк больше походил на лес – толстые стволы деревьев причудливо изгибались, ветви сцеплялись друг с другом, образуя купол, сквозь который почти не проникал свет. Молодая поросль беспорядочно торчала там и тут. Валялись сухие ветки – видимо, никто уже давно не облагораживал это место.
Вдруг среди стволов стали видны покосившиеся ржавые кресты и осыпающиеся каменные надгробия. Кладбище!
– Катька, куда ты меня приволокла! Тут могилы кругом! Пошли обратно!!!
– Да ладно, подумаешь, несколько старых крестов. Мы почти пришли.
– Я хочу домой, в общагу! Лучше с Наташей и Олесей в одной комнате толкаться, чем рядом с покойниками жить!
– Вот смотри, – Катя уже стояла возле одного из крестов и старалась разобрать надпись на нем. – Тысяча восемьсот… вот черт, не видно из-за ржавчины… В любом случае, человек умер лет за 100, а то и за 150 до твоего рождения. Нечего бояться! Не будь такой трусихой.
Я снова решила, что Катюха права. Ну что могут сделать нам какие-то мертвецы, сто с лишним лет лежащие в земле.
Дом мы увидели сразу. Водитель не соврал – больше жилых зданий поблизости не оказалось. Двухэтажный кирпичный дом, на стене которого белой краской был написан номер 325-б. Подъезд оказался открытым – домофона тут, похоже, никогда не было. Под ногами заскрипели, прогибаясь, старые доски – пол и лестница были деревянными. В подъезде пахло плесенью и гнилью. Лампочка под закопченным потолком не горела.
– Нам на второй этаж, – вывела меня из задумчивости подруга. – Пойдем скорее, нас риелтор уже ждет.
Квартира, вопреки моим ожиданиям, оказалась довольно-таки неплохой: две большие раздельные комнаты, небольшая ванная, туалет и кухня в конце коридора. Чистые обои, новые двери, в одной из комнат – натяжной потолок с десятком точечных светильников. Окна комнат выходили в пустой двор, из кухни был виден парк.
Но я не находила себе места. Катюха же, напротив, весело щебетала с риелтором. Я провалилась в какой-то транс.
– Светка, какую комнату выбираешь? – донеслось до меня.
