Антонов коллайдер - страница 14

Я поднимался на поверхность Москвы, чувствуя, что этот день таит много больше сюрпризов, чем могло показаться. Меня лихорадило, как от той внезапно всплывшей в памяти китайской пыли, – померещилось даже, что разум действительно подвергся влиянию сильного синтетического наркотика, катапультировавшего непредвиденное помутнение рассудка в открытую бездну моего таинственного «я».

Посмотрел на часы. Ровно через двадцать минут мне следовало стоять перед вторым адресатом, базирующимся где-то в подворотнях на «Краснопресненской».

Поднявшись, я тут же нырнул в подземный переход, где вдрызг пьяный бомж распивал дешёвую китайскую настойку на пару с грязной плюшевой пандой, и, выпрыгнув на противоположной стороне улицы, начал обгонять Московский зоопарк. Неожиданно мне перешло дорогу огромное нечто – наглая серая крыса, которую из-за выдающихся размеров я принял за небольшую, но весьма упитанную собаку. Она вышагивала вальяжно, как дама на утреннем променаде. Не сбавляя шага, я переступил через неё и двинулся дальше, припоминая, что недавно про крыс с «Краснопресненской» смотрел на РосТВ целый репортаж: якобы они полностью оккупировали станцию и её близлежащие окрестности, приобретя иммунитет против любых крысиных ядов и сожрав (видимо, за успех этого дела) беззащитного оленёнка, только недавно появившегося на свет в стенах зоопарка.

М-да, за последние несколько десятилетий технологии скакнули вперёд (несмотря на то, что после того опасного военного конфликта с Западом рост их значительно замедлился), но жители нашей страны от этого вряд ли выиграли: наоборот, всё стало очевидно хуже – страшнее, грязнее и безжалостнее. Здесь и раньше не особо-то ценили человеческую жизнь, а сейчас и подавно. Ведь зачем государству нужен слабый и грешный человек, если его легко можно заменить на сильного, не знающего усталости бесчувственного робота в широком понимании этого слова? Люди этому государству нужны лишь в трёх случаях: чтобы платить налоги, которые с каждым годом только растут, чтобы обслуживать машины и технологии и чтобы выполнять специфическую рабскую работу типа моей. Поэтому я эту крысу в чём-то даже понимаю и уж точно ни за что не виню. Я и сам тут крыса…

Местом назначения оказалось пустующее пятиэтажное здание с заколоченными, а где-то и вовсе выбитыми окнами, которое пряталось от посторонних взглядов на задворках главной столичной тюрьмы для животных. Водопроводные трубы, покрывшись многолетней ржавчиной, краснели за свой внешний вид, а оплёванные разрисованные двери прятали понурые головы под покосившиеся козырьки. То там, то тут стены здания были изрешечены пулями.

Навигатор показывал, что мой адресат внутри. Я подёргал деревянную дверь, и она с трудом поддалась, открыв мне грязный пищевод дома. Я выдохнул и шагнул внутрь. В сопла фильтра ударил прелый, гнилой запах. Инстинктивно прикрыв область носа, я двинулся на последний этаж.

Медитативно пересчитывая ногами кривые ступени, я удивлялся нелепости происходящего. Кому в этом полуразвалившемся здании может передавать зашифрованные данные богатая корпорация? Обанкротившемуся бизнесмену? Гениальной крысе-мутанту? Сознание непроизвольно рисовало ещё более бредовые объяснения странной геолокации, но все они тут же разбивались о твёрдый гранит пока ещё здравого смысла.

В конце концов я оказался на лестничной клетке пятого этажа. Всего три двери с табличками «13», «14», «15». Ещё раз проверил данные адресата – номер квартиры указан не был. Не успел и подумать о дальнейших своих действиях, как услышал тихий неприятный скрежет: дверной глазок квартиры под номером «15» выпал наружу, а из крохотного отверстия начало медленно вылезать нечто вытянутое, блестящее. Пытаясь разглядеть это явление, я прищурился и шагнул ближе к двери. На меня двигался ресивер, но подобной модели я никогда раньше не видел – создавалось ощущение, что сделан он наспех и из подручных материалов: куска каучуковой резины, металлической проволоки и потёртой линзы. Оставалось лишь догадываться, что пряталось за хлипким резиновым корпусом этого самодельного гаджета, но что-то мне подсказывало, что дорогостоящих китайских микросхем из премиальных девайсов стоимостью около четырёх тысяч криптоюаней за базовую версию там явно не было.