Антонов коллайдер - страница 20

Головорезы спешно опустились на колени и припали в почтительном поклоне, вжав мою голову в холодный мрамор храмового пола. Когда мы поднялись на ноги, главарь уже открыла глаза и со спокойствием смотрела в мои, будто пытаясь прочитать поток мыслей, ежесекундно проносящийся всё разрушающим ураганом в сознании незнакомого ей доставщика данных. Мне сделалось не по себе. Мужеподобная женщина слегка приподняла одну из уж слишком жилистых рук (никогда не понимал, как у некоторых индивидов хватает терпения так работать над своим телом, хотя, возможно, это был всего лишь старый добрый биохакинг) и недвусмысленным жестом повелела приблизиться. Меня подвели к алтарю, и я увидел, что всё тело (включая лицо и череп) главаря, подобно храму, в котором мы сейчас пребывали, было сплошь покрыто татуировками, мало отличимыми по цвету от её тёмной кожи, – различными эзотерическими героями и символами древности. Главной гордостью хозяйки Белого Легиона была, как я полагаю, свежая, набитая цифровыми 3D-чернилами криптоарт-татуировка – выползающий из-за левой ключицы и выпускающий анимированные клубы дыма на область солнечного сплетения свирепый чёрно-белый дракон с характерным узором чешуи, в котором отчётливо считывался верифицированный блокчейн-паттерн.

– Ты всегда такой вечно опаздывающий?

Она смотрела в мои глаза не моргая, с хитроватой, но не злобной усмешкой, как гипнотизёр смотрит на случайного зрителя из зала, прежде чем вызвать его на сцену и как следует распилить на потеху изумлённой публике. Но в отличие от предыдущих адресатов женщина не вызывала во мне страха или отвращения; правда, назвать это встречей мечты я тоже, к сожалению, не мог.

Еле заметно скосив глаз, я обратил внимание на таймер в углу линзы: он показывал отрицательное значение –00:49. Чёрт, действительно опоздал. Но вслух, разумеется, сказал другое:

– Не всегда, но сегодня точно не мой день. Если бы ваши многоуважаемые господа не соизволили отмудохать меня под мостом, был бы вовремя.

Периферийным зрением я заметил, как охранники напряглись. Но главарь лишь чуть заметно улыбнулась.

– Да ты храбрый малый. И притом не лишённый юмора. Мне такие нравятся. И это нравится моим богам. К тому же ты удачлив. Сегодня определённо твой день.

Говорила она с заметным восточным акцентом, смягчая слог и чуть покачивая головой из стороны в сторону.

– Ну хоть какие-то хорошие новости… А что за день такой?

– Четырнадцатое января. День зимнего солнцестояния. Сегодня мы отмечаем Макара-санкарти – праздник цветущего урожая, единственный индуистский праздник, основанный не на лунном календаре, а на солнечном. В этот день всевидящее Солнце входит в знак Козерога, даря человеку благословение на счастливую жизнь. Теперь понимаешь, к чему веду?

О многоуважаемая, я понятия не имею, к чему ты там ведёшь, но точно не хочу, чтобы меня снова били твои прихвостни-дегенераты.

– Боюсь, не совсем.

Она вновь мягко улыбнулась.

– «Не совсем, гуруджи». Зови меня так и никак иначе. Знаешь, честно говоря, в любой другой день ты был бы уже высечен за своё непозволительное опоздание, но сегодня мне придётся сделать в точности наоборот – и, подобно Солнцу, подарить тебе то самое желанное благословение. Дай свою правую руку.

Я хотел было ей подчиниться, но в этот самый момент в голову ударил – нет, не приклад – лёгкий, еле уловимый кайф. Я понял это, потому что с трудом смог оторвать взгляд от мерно покачивающегося бивнеподобного амулета из резного дерева, висящего у предводителя Легиона на шее. С усилием перевёл взгляд на стоящие вокруг главаря бронзовые подставки в виде цветочных бутонов, в которых молчаливо горели палочки с благовониями. Нет, это точно не сандал или пачули. Марихуана? Да вроде не ей пахнет… Опиум? Я прислушался к ощущениям. По голове начинали бегать мурашки, всё чаще и увереннее, в то время как звуки окружающего пространства незаметно отдалялись, будто меня посадили в толстый невидимый аквариум. Едва я подумал об этом, сознание оперативно сконцентрировалось на вытатуированном драконе гуруджи, который вдруг резко перестал выпускать свой виртуальный пар и, очевидно почуяв моё присутствие, подозрительно замер. Спустя несколько долгих секунд он плавно отделился от тела женщины, явив свой огромный чешуйчатый хвост во всей красе, и медленно подплыл к моему вспотевшему от напряжения и благовоний лицу. У меня пересохло в горле. Дракон приблизился уже вплотную, касаясь моего лица кончиком дымчатого носа, и грозно посмотрел в своё отражение, лежащее где-то на дне моих расширенных от страха и кайфа зрачков.