Антропочервизм - страница 24

Когда я оканчивала школу, к нам в баню зачастила завуч, она же учительница истории Тамара Алексеевна. Моя закадычная подружка Наташа, которую я всегда брала с собой попариться, первой смекнула, какую пользу можно извлечь из голого соседства с учительницей. Историю мы обе в тот момент не очень жаловали – Тамара Алексеевна преподавала ее просто никак, так как заочно училась в пединституте, все читала нам по конспектам.

– Ирик, как ты думаешь, мы Тамару можем разжалобить? Мне так не хочется учить билеты.

– Хорошо было бы… Я сама с трудом запоминаю исторические даты. Надо будет в субботу разведку провести.

Сказано – сделано. В субботу мы с Натальей были обворожительными и отзывчивыми, как никогда. Тамара Алексеевна не знала, куда себя деть от нашего подобострастия и лести. Мы наперебой хвалили «любимейший» предмет – историю, восторгались методами преподавания и талантом сидящей рядом с нами в махровом полотенце полуголой преподавательницы. Она лишь глазами хлопала да охала от чрезмерного усердия учениц, в четыре руки хлеставших ее в парилке березовыми вениками. Мама, все видевшая и слышавшая, только посмеивалась, но делать свое дело нам с Натальей не мешала. В конце концов Тамару Алексеевну мы «добили»:

– Знаете, девочки, – разоткровенничалась учительница в комнате отдыха, – через четыре дня у вас экзамен по истории, а я не все билеты сделала. У меня бумага кончилась. Там их должно быть тридцать шесть, а я сделала только тридцать. Вы уж, пожалуйста, помогите мне – найдите плотную бумагу, ватман можно, нарежьте шесть прямоугольничков размером примерно десять на пять сантиметров и надпишите их № 31, 32, 33, 34, 35, 36. Принесете мне их перед экзаменом. Это самые сложные билеты. Можете их не учить.

Мы с Натальей дружно закивали головами. Дурочек нашла – учить тридцать билетов! Конечно же, и я, и Наталья подготовили лишь ответы на билеты с 31 по 36 номера.

В день экзамена мы пришли первыми, первыми же зашли в класс и положили заготовленные нами прямоугольники к остальным тридцати, которые оказались в два раза больше размером – глазомер Тамары Алексеевны оказался нам на руку.

– Быстро тяните билеты! И марш – за парту, пока не пришла директор школы, – одними губами процедила наша приятельница по парно́й.

Я схватила билет № 32, Наталья – № 35. У Тамары Алексеевны вытянулось лицо. Но было уже поздно – в класс вошли председатель экзаменационной комиссии и директор школы.

Естественно, что историю мы с подругой сдали на отлично. С тех пор баню я люблю еще больше.

– Не возражаете, если я посижу рядышком? – это в парилку заглянул бывший «намыленный».

Я кивнула, приподняла бомбон в знак приветствия, повернулась к мужчине и почти без смущения стала в упор разглядывать его с ног до головы. А ничего мужчинка – ладный, всё вроде при нем. Можно даже сказать – очень интересный мужчина. Теперь понятно, почему Нинка так любит сауну. Потом подвинулась, пропуская «Адама» на верхнюю полку – пусть сидит, места много. Может, и мне скинуть простыню? А что? Идея! Будем с «Адамом» на равных. Представлю, что попала в райские бани. Надо же когда-то учиться приспосабливаться к любым ситуациям. Вдруг понадобится? Да и не страшно вовсе в парилке рядом с незнакомым голым мужчиной, тем более что из душевой слышны знакомые Нинкины интонации и еще один… мужской голос?!

«Очень симпатичная курточка. И никто ведь не заподозрит, что я ее на распродаже купила, буквально за гроши. Двести пятьдесят рублей! Да разве это деньги на сегодняшний день?! Вот именно – не деньги. Продавщица сказала, что первоначально сия прелесть полторы тысячи стоила. Повезло несказанно. И как это ноги меня именно в тот магазин понесли? И в этот день… Торкнуло, как говорится. В дом отдыха поеду обязательно в этой курточке. Надо только сапожки докупить к ней – там же, на распродаже, видела, да денег не хватило. Жаль. После аванса забегу в магазин. Еще бы и сумку в тон, было бы неплохо…»