К капитанам кораблей – Ролану д’Юрвилю, Эриксону, Ванно, Кантору и Барсампюи, – явившимся для рапорта на «Голдсборо», присоединились королевские служащие, которых Жоффрей де Пейрак подобрал во Французском заливе возле восточного берега Акадии. После атак англичан и прочих неприятностей они лишились своих судов. Кроме них, с флотилией де Пейрака плыли акадийские землевладельцы де Вовенар, Гранбуа и Гран-Ривьер. Они воспользовались оказией выехать из своих отдаленных владений и напомнить о себе господину де Фронтенаку, губернатору французского короля, у которого они хочешь не хочешь, а находились в подчинении.
– Ну вот, вы ее расстроили, – заметил интенданту Вильдавре. – Полюбуйтесь, что вы натворили…
– Весьма огорчен, мадам, – запротестовал Карлой.
– С вашими пустыми рассуждениями…
– Да нет, господин интендант вправе высказывать свои пессимистические замечания, – парировала Анжелика.
Канадским французам Жоффрея де Пейрака обрисовали как сторонника англичан, проникшего на территорию Кеннебека с единственной целью – держать под угрозой французские земли в Канаде и Акадии. Для других он был пиратом, не менее опасным и безжалостным, чем Морган. О нем рассказывали кучу небылиц, и в конце концов он правильно рассудил, что лучшим способом отрезвить горячие головы будет откровенный разговор лицом к лицу. Потому он и отважился отправиться в Квебек. Надо было дать возможность населению с собой познакомиться.
Можно было побиться об заклад: присутствие у него на борту интенданта, оказавшегося там случайно, еще больше запутывало ситуацию.
– Я знаю, что не дает вам покоя, господин интендант, – снова заговорила Анжелика, – и почему вы время от времени спорите с господином де Вильдавре, которому не нравится видеть все в мрачном свете.
– Этот Карлон – ужасно желчный тип. Он все время боится, что, когда мы прибудем в Квебек, что-нибудь случится.
– Мы все этого боимся, – заметила она.
– Все, кроме него, бьюсь об заклад…
Вильдавре кивнул в сторону графа де Пейрака, на которого намеки Карлона, казалось, не производили ни малейшего впечатления.
Анжелика покачала головой:
– Он!.. А его всегда любые беды только раззадоривали.
Жоффрей обсуждал с Вовенаром и геометром Фальером ледовую обстановку на реке Святого Лаврентия в зимнее время. Он отставил чашку с кофе, и Куасси-Ба, держа в одной руке щипцы с горячим углем, другой протянул ему палочку из скрученных листьев табака. Граф любил курить именно такие палочки. Прикурив от раскаленного угля, он с видимым удовольствием сделал несколько затяжек голубоватым ароматным дымком.
«Совсем как в Тулузе», – подумала Анжелика.
И это воспоминание ее утешило. Все, казалось, оживало и рождалось заново.
Зачастую восторженное возбуждение, когда все препятствия казались пустяками, сменялось у нее дурными предчувствиями, связанными с прошлым, от которых ей было не избавиться. Тогда она смотрела на Жоффрея.
Это сразу придавало ей сил и уверенности, что все будет хорошо и бояться нечего.
Привлеченные ее взглядом, темные глаза графа повернулись к ней, и сквозь прозрачную пелену дыма она уловила огонек нежности. Он помахал ей рукой, словно давая понять, что опасности нет, и это еще раз рассеяло страх. Чего ей бояться, когда он рядом? В прошлом году в это же время они оба блуждали по лесам Нового Света, подвергаясь все новым опасностям. Они вместе противостояли враждебности канадцев, мстительности ирокезов, убийственным зимним холодам и голоду. А нынче сила на их стороне, у них хорошо вооруженные, удобные корабли, нагруженные товарами, и, для обеспечения тылов в Северной Америке, повсюду свои люди и предприятия, преданные политике графа де Пейрака. Ну разве это не чудо? Разве это не говорит о том, что у него талант волшебника? У него никогда и ничто не шло так, как кто-то предсказал, напророчил им обоим. Он был и остался непревзойденным дуэлянтом, мастером секретных ударов и неожиданных выпадов.
