Варя смолкла. Слышно было корабельную экскурсию:
– А справа от нас – великолепный представитель…
– Извини, – потупилась Варя (и обиделась – со знанием дела).
Будимир – не глядя – зашагал.
Уголком по мостам. Справа – (панорамою) – Исакий врезан над ползущими домами.
В молчаливом созерцании – встали на мостик. Облокотились.
– Ты знаешь, к чему арбузы снятся? – Варвара повернула лицо (такая бессмысленно полная жизнью).
Будимир задержал дыхание и отсчитал пять секунд.
– Ну? – сказал он.
– Если просто арбузы – приятствие, если ешь – печальное приключение.
– Какая хуйня!! – не выдержал Будимир. – В жизни арбузы не снились!
– А мне часто… Будешь банан?
– Нет, спасибо.
Сама Варя банан есть не стала, а достала резинку и ухватила чёлку в хвост-ананас.
Будимир молча кивнул и пошёл.
– Ты где эту дрянь вообще вычитала? – спросил он строго
– В гадальной книге. – Варя поравнялась. – Старая-престарая – тыща восемьсот что-то там. Ты в антикварке спёр и мне подарил.
– Да я, блин, джентльмен…
Справа потянулось поджарое здание в кирпичном мундире, а за каналом – матёрые корпуса, бумажные гирлянды, деловитые утки и ветки – мочат ножки в водице. Как-то сразу – всё задышало еле теплящейся осенью.
– Нагулялалася́!.. Ну всё – на работу пора. – Варя встала возле моста с мелкой решёткой и дверкой для сотрудников.
– А. Ладно… – Удивлённо, Будимир остановился тоже (как-то привык, что рядом Варя болтается). – А ты разве… не на дому?
– Не-а. У нас на Новой Голландии студия.
– Ну тогда покедова.
– До встречи!
Будимир косо обнял Варвару и расслышал сладкий запах её роскошных волос: он похлопал её по спине (по-братански) и как-то случайно, сам не заметя, – подставил в её протянутую ладошку свой локоть.
Он резко отдёрнулся и пошёл – не оборачиваясь, заплетаясь от злости.
ЧШШШ
Как ты можешь смотреть на Неву,
Как ты смеешь всходить на мосты?
А.А. Ахматова
(– Эй! Ну чего ты злишься?)
– Думаешь, я не заметил, как ты ей мой локоть подсунул??
(– Мне нужен был конфликт.)
– А Аврора тоже конфликт?
(– Понимаешь – без этого напряжения просто нечего было бы рассказывать. И тебя, кстати, тоже не было бы.)
С стеклянным глупым кубом, выросла площадь Труда, дворец: и где-то за крышами – торчал забытый чёрный куполок. Будимир нырнул в Галерную, и увидел – решётка; прошёл дальше – решётка. Он собрался уже лезть, но наткнулся на назидательную надпись:
НЕ ССАТЬ
– Уж и поссать нельзя… – проговорил он, отходя.
(– Воспринимай это как скромную попытку ободрить! А вообще – вон там, через дорогу есть «Теремок», не обязательно ломиться с этой целью в особняк Румянцева.)
– Какой зануда меня пишет! – Будимир вернулся на скученную улицу: он не захотел идти по загончику из жести (строительные работы), а пошёл по обочине – машинам в лицо.
(– Я не зануда, просто объясняю, почему там забор. А так – ты мог и перелезть, там милый жёлтый дворик и ренессансный балкончик, – но по плану сцена с двориком у нас дальше.)
– Да лучше б я в тюрьме отсидел…
(– А ты сидел.)
С Невы ударило раздирающе-свежим ветром: Благовещенский мост – встречал Будимира.
– Прости, я не расслышал, – сказал он, заправляя футболку в джинсы.
(– Говорю – ты уже отсидел: в Индии, полгода. Тебе подкинули героин, но ты бежал из тюрьмы и пошёл торговать по-настоящему.)
– Чего-о-о???
По пыльному мосту, за руки, шли парень с девушкой, – от крика они разлетелись по сторонам. Будимир – на пьяных шагах – прошёл мимо.
