***
Она сконфужено посмотрела на него и попыталась отстраниться. Их внезапная близость в результате падения со скутера обдала обоих неожиданной жаркой волной. В его глазах промелькнули искорки то ли смеха, то ли удовольствия. Всплеск тестостерона вызвал испарину и горячую волну вожделения.
Ее ноздри уловили его острый запах и, совершенно неожиданно для себя, она ощутила жажду близости с этим остро пахнущим самонадеянным субъектом.
Торопливо извинившись, они помогли друг другу подняться и отодвинуться на безопасное расстояние. Такие ситуации для современных людей были неприемлемы, неприличны и даже оскорбительны. Люди давно научились уважать суверенитет друг друга и сосуществовать автономно. Все эти глупости вроде любви и страсти остались только в литературных произведениях прошлого, которые никто уже не читает по причине смены понятий и ценностей. Любовь к себе это понятно, а любовь к кому-то другому – какой-то негигиеничный нонсенс или еще хуже, первобытный атавизм. Для удовлетворения существуют гораздо более совершенные приборы, чем другая особь со своими проблемами, капризами, привычками и амбициями. Извините покорно. Люди тысячелетиями мучились от общения друг с другом. Страдали, изменяли, ревновали, капризничали, подавляли один другого – в общем, их отношениями была скорее постоянная борьба между желанием разбежаться, сменить партнера, и быть рядом. Добиваясь компромисса или простой привычки, люди, скрепя сердце жили вместе только потому, что того требовало общественное мнение.
Размышляя об этих очевидных вещах, она, тем не менее, не могла забыть того парня, их столкновение и всю биохимию внезапных ощущений близости, смятение чувств, смешение запахов. Все произошло почти в одну секунду. Она чувствовала, что и он испытал нечто подобное, был шокирован и напуган не меньше ее незваной волной, накрывшей обоих….
***
Она чувствовала себя отвратительно. После сорока чувство недовольства собой происходило все чаще и становилось все сильнее. На встрече подружек с ней случилась просто истерика и, как ни странно, она передалась остальным. В ее естестве закипало чувство непреодолимого одиночества. Приоритет ее личности перестал доставлять удовольствие и стал похож на крест, который предстоит нести всю ее жизнь, а комфортная жизнь от этого показалась каторгой….
***
Одиночество доставало все сильнее. Я, не привыкшая к подобным минутам слабости, называя эти минуты слюнтяйством, всячески с этим боролась. Перепробовав работу, кулинарию, секс с «Фернанделем», злилась все больше и больше. Приступы неудовлетворенности повторялись, превращались в тупую бессмыслицу и раздраженность на все.
– Депрессия, – определила подруга и сказала, что ей это все знакомо. – Сегодня каждая вторая знает это состояние и его безысходность.
Неужели надо стать натуралом, чтобы загрузить свою подкорку проблемами до такой степени, что не вздохнуть, не охнуть? Да нет, это вульгарное погружение в полузвериное состояние, негигиеничное и позорное уже давно является атавизмом, недостойным просвещенного человека, должны же быть иные способы достижения гармонии? Вопрос повисал без ответа.
***
Женская депрессия, набирая обороты, становилась массовым явлением. Философские клубы и религиозные общины, обсуждая эту проблему, приходили к неутешительному выводу, что в обществе создан некий дисбаланс в отношениях, но дело зашло слишком далеко, чтобы все можно было легко исправить или вернуть в первоначальное состояние….
