АПОКРИФЫ - страница 8

Очкарик был доволен.

В тот день, а это было в пятницу, Михаил Евгеньевич не представлял: вскоре о нем заговорят как о промежуточной модели нового человека. Со всеми вытекающими: слава, съемки, интервью… Бесчисленные исследования и новые апгрейды. Двигало им туманное иррациональное чувство, усталость от жизни или желание жить – ни нам, ни ему об этом решительно ничего неизвестно. Вспоминая, каким был в те дни, Михаил Евгеньевич представлял себя совсем не тем, кем являлся на деле. Он был убежден, что всегда был человеком азартным, не чуждым риска.

Время искажает воспоминания.

Факт в том, что операцию назначили на следующую среду. Но в понедельник, день тяжелый, случилась авария, в результате которой ему смяло застрявшую в двери маршрутки ногу.

Оттяпав конечность, медлить не стали – боялись, что не выкарабкается. Неприятный очкарик из Москвы со своей свитой настоял на модификации – инвалидизированный экспонат, считай, биомусор.

Если что пойдет не так, его не осудят. Если все пройдет так, как задумывалось, мир изменится настолько, что эпоха посткапитализма начнется и в России!

Ничего необычного: ученые со всей страны наблюдали за тем, как лучшие из лучших на протяжении семидесяти двух часов модифицировали человека.

Оказавшись на первом этаже поликлиники №10, мужик вытер ноги. Отворил еще одну дверь. Прошел в коридор первого этажа. Окошко регистратуры, как он понял, упразднили.

– Здравствуйте, Ковалев Михаил Евгеньевич, 1966 года рождения. Возьмите свой талончик. Ожидайте, пожалуйста, – проговорил неживой голос после того, как он прошел сквозь рамку сканера к табло с надписью «Электронная очередь».

– Без тебя знаю, – грубо ответил Ковалев, нажав пальцем на иконку «Распечатать талон».

– Время ожидания в очереди составляет… три… часа.

Оторвав талончик, он увидел, как на экранной панели, вставленной в стену напротив гардероба, дрались маленькие человечки. Графика была пиксельная, в духе игры «Pac-man».

Когда он приходил на освидетельствование в том году, этого экрана не было. Михаил Евгеньевич опешил – жил затворником, видел такое впервые.

Система подсказала:

– За углом зона ожидания. Наденьте VR-шлем и присоединяйтесь к бою. Отсканируйте QR-код вашего талона, и, когда придет время, игра будет закончена.

– Ну и ну, – подумал мужик.

Он давно жил и многое понял. Но такого не видал никогда.

За углом в два ряда располагались кресла, в которых под тихое жужжание

техники сидели, конвульсивно дергаясь, люди: это они в ожидании очереди дрались один против другого.

Поговаривают, что такого рода бои популярны среди ипохондриков: в медучреждении за игровое время не нужно платить. Лайфхак. Профит.

– Вы прошли мимо VR-шлема. Вы прошли мимо VR-шлема… – торопливо заладила система.

– Машина, тебе не понять. Я в азартные тигры не играю, – ответил мужик и начал подниматься по лестнице.

Чтобы не слушать болтовню электронного голоса, он включил одну из своих любимых композиций: «Pale Horse, Pale Rider» – пример музыки семидесятых годов 20 века не хуже Led Zeppelin.

Помнится, в девяностые он нашел винил с этой песней на Горбушке. Слова из песни Ковалев знал наизусть:

You will say like you’re dreaming

When you see her moving slow

Pale horse and Pale rider

Drive along, coming close

Such a beauty not soon forgotten

She’s a memory that holds me stand

Pale horse and Pale rider

My heart’s a mystery for her to fell