Апология - страница 12

Объяснения деятельности давались с трудом, и хотя Яша кивал, делая вид, будто все понимает, Казимир Иванович замечал его состояние, решил обсудить эту проблему следующим днем. Однако парень снова противился. Он буквально рвался в бой, ожидая начала рабочего дня. Происходило это по одной и той же причине – алкоголь в крови, который так желал выплеснуть все свои эмоции, кои так резко сменялись. Отказывать хозяин не стал, хотя и продолжал внутри себя глумиться над Яшей. Стараясь скорчить серьезное лицо, просил его лишь об одном – первое время не выделяться из рабочей массы, ведь если те примут его за «своего», пробираться в новое повальное увлечение рабочих-пролетариатов станет гораздо легче. Такой жест может показаться недостаточно человечным, даже лицемерным, но Казимиру Ивановичу была явно важнее слаженная работа коллектива, без образующихся в нем проплешин, нежели двурушничество его подопечного в глазах рабочих. Итог разговора был таков – сыграть на один день обыкновенного гражданина, а после, по результатам, сделать выводы как правильнее вести себя в будущем.

Яше нравилась перспектива жителя Петрограда, а от полемики старался всячески бежать в обсуждении. Безмолвное кивание головой, отстраненный диалог – совсем не то поведение, которое обыкновенно ожидает человек, дающий работу. Казимира Ивановича с легкостью можно было отнести к людям, которыми движет чаще не разум, а настроение, и только потому, тот совершенно не хотел гнать в шею гостя, к тому же в кой-какой степени приближенного к нему. Он пытался уверить себя, что никто иной, кроме человека из деревни, совершенно отстраненного, не имеющего какого-либо взгляда на власть, нельзя нанять на это же место.

Еще бы пару бокалов, и будущий рабочий уснул прямо за столом, но день подходил к ночи, потому хозяин направил того в одну из почивален для гостей.

Утро началось с тяжелой головы, помутненным рассудком, ярким рассветом из-за длинных штор. На секунду он совсем забыл где находится, а увидеть первым делом перед собой девушку – более чем не ожидал. Незнакомка выглядела достаточно тихой, воспитанной, совсем не конфликтной, об этом свидетельствовал и ее внешний вид: черное платье без единой складки, поверх которого приятно глазу сидел белый фартук. Но она испугала его не на шутку. Теперь сталось ясно – хозяин дома вовсе не аккуратист, а лишь достаточно богат чтобы обеспечить это. Прежде Яша никогда не видел прислуги, но взбудоражило его, надо полагать, только ее неожиданное появление. Домработница мягко назвала час, объявила, что парню уже пора собираться на работу и удалилась, не забыв упомянуть о дожидающемся завтраке. Все вокруг казалось совершенно не вообразимым, чувствовал себя не просто дворянином, а настоящим царем, однако он прекрасно осознавал, что эта оболочка превосходства отнюдь не на долго. В воспоминаниях о прошедшем чествовании осталось совсем мало, но свою основную задачу парень помнил беспрекословно, хотя и не понимал до конца.

Вся смелость с осанистостью Яши на утро исчезла так же, как алкоголь из крови, оставляя за собой лишь мигрень. Неприятное состояние, пробуждение с «четырех ног», бесспорно, давало о себе знать каждую секунду. Горничная была примерно такого же возраста, как и сам гость, она даже несколько заинтересовала его, но разговор их абсолютно не сложился. Все, что удалось узнать Яше – имя девушки. Марта Семеновна. Тогда он, услышав столь непривычную слуху служебную субординацию от сверстницы, впервые назвал себя полным именем. Никто никогда не обращался к нему как к Якову Марковичу, потому прежде вовсе не ассоциировал себя с ним. Новое с интересом хотелось изучать, но птичья болезнь препятствовала во всем. Тогда то, Яков Маркович, и пожалел о сказанных ранее словах. Тем не менее, он не мог не то что отказаться от них, а просто постеснялся бы рассказать о своем недуге.